Теория описавшегося мальчика

Иван взял из ее руки огурец и откусил.

— И что же? — размышляла девушка. — Что из этого возможно заключить?

— Это не просто камень!

— Волшебный?

— Это и не камень вовсе!

— Господи! — Она прижала ладошки к груди. — Что же это?

В природе началось утреннее просветление. Иван посмотрел в сторону ожидаемого солнца, а потом ответил Настеньке со смыслом:

— Антиматерия это. Дед мне про нее рассказывал. Вот что! И я ее потерял. А Бога нет! И это трагедия!

На это заявление у Насти ни вопросов, ни ответов не имелось. Она просто сидела с отвисшей челюстью, то ли оттого, что антиматерию потеряли, то ли оттого, что Бога!

Но тут в дверь позвонили, и очень настойчиво. Спасаясь от собственной ошарашенности, Настенька метнулась к дверям и отперла замок, не спросив, кто так рано. Ее тотчас отстранили из дверного проема несколько бойцов СОБРа в полной выкладке, а еще через секунду трое закамуфлированных уже пытались заковать Ивана в наручники. У бойцов с этим простым действием не складывалось, так как захватываемый был силен чрезвычайно. Ребята пыхтели, потели и грязно ругались, на помощь даже пришел главный и принялся методично всаживать мысок тяжелого ботинка под ребра лежащего.

— За что?!! — закричала Настенька.

На девушку не обращали внимания, а главный, наступив Ивану на лицо, поинтересовался:

— Где, черножопый, взрывчатка?

Иван лишь глазами вертел, не понимая.

— Нет у нас ничего! — бросилась на главного Настенька. — И почему вы грубите?

— Отойди! — рявкнул главный и достал из кармана бумагу. — Вот, документ! Не филькина грамота. Его все жильцы дома подписали. А в сути этой бумаги содержится то, что вот этот черножопый хранит тротил, которым собирается взорвать дом! Это тебе, девочка, не шуточка! — подытожил офицер и удовлетворенно улыбнулся, услышав щелканье наручников. Уставшие бойцы присели на Ивана. Расслабились.

— У него жопа белее вашей, — почему-то проговорила Настенька. — И я вам не девочка!

— А ты видела мою? — осклабился главный.

В квартире производился обыск. Рушили все, что оказывалось под рукой. Тротила не было. Нашли десять долларов.

Главный по ходу времени скисал, как квас возле раскаленной плиты, потому завел с Настенькой неполиткорректный разговор:

— И чего ты с Ходжибеком живешь? Своих, русских мало? Вроде симпатичная девка!..

— Он не Ходжибек. Его Иваном зовут! Или вы паспорт так, для вида помяли? Гражданин России!

— Не дерзи! Ходжибек он или Иван — все равно черножопый! Ишь, глазами как вертит! У нас столько граждан, скоро по-таджикски заговорим! Где тротил, зверюга?!! Я тебе, свинота, за сопротивление впаяю!

— Да нет у нас тротила! А вы, вместо того чтобы доносам верить, полезным бы делом занялись!

— Я полезным делом и занимаюсь! Террористов давлю! Таких, как твой косоглазый! Сдайте взрывчатые вещества по-хорошему!

— Да не занимается он вашими веществами! — продолжала защищать Настя своего мужчину. — Он антиматерией занимается!

В квартире тотчас стало тихо. Бойцы встали с лежащего Ивана, напряглись и передернули затворы автоматов.

— Как ты сказала?

— Антиматерия… — Девушка поняла, что сделала что-то ужасное, нечто такое, что будет иметь последствия.

— Так… — Главный приблизил свою угреватую физиономию к чистенькому личику Настеньки. — Так… И где она, антиматерия?

— Да нет ее… Уже…

— Как так нет? Где же она?

На полу плакал Иван. Он извивался змеей, но сказать ничего не мог, лишь рычал. Собровцы на совесть вбили ему в глотку кляп, сделанный из Настиных колготок.

— Говори, девочка!

— Да выбросили мы ее вчера!

— Так-так! И куда же?

— Да вот здесь, рядом, — Настя кивнула в сторону окна. — В пруд забросили.

— В пруд, который здесь, за домом?

— В него.

Главный вышел в прихожую и некоторое время проговорил с центром о вновь открывшихся обстоятельствах. Когда вернулся, приказал:

— Грузите зверя!

— А девку?

— Девку? — Главный с интересом оглядел Настеньку с головы до ног, оценил маленькую грудь, розовую шею с бьющейся жилкой и крошечную родинку на остреньком носике. Подумал, что зверю повезло. И чего эти сучки в них находят? — Девка пусть пока здесь ночует!

Настя закричала, завыла, чтобы ее тоже забирали, уверяла, что без Ивана она не останется! Девушка отчаянно бросалась на отряд, кому-то даже заехала по жирному затылку, за что в ответ получила короткий удар в челюсть. Она потеряла сознание, рухнула срубленной березкой, да так и осталась лежать на полу разгромленной квартиры. Задержание террориста прошло без особых эксцессов.

Его допрашивали в специальном изоляторе ФСБ:

— Фамилия?

— Ласкин.

— Имя, отчество?

— Иван Диогенович.

— Год рождения?

— Тысяча девятьсот семьдесят пятый.

— Национальность?

— Русский.

— Вероисповедание?

— Агностик.

Ивана допрашивали уже в шестой раз. Приводили в специальный бокс, приковывали мощные руки к столу, а вопросы задавали через микрофон. Он понимал, что за ним наблюдают через камеры, а разговаривают с помощью микрофона, искажающего голос.

— Последнее место проживания?

— Улица Стрелковая, дом четырнадцать, квартира девять.

— Город?

— Москва.

— Страна?

— Россия.

— В каком государстве проходили террористическую подготовку?