Теория праздного класса

Вопрос в целом, касающийся классовых различий в отношении духовного склада, также затемняется наличием во всех слоях общества обязательного тщательного подражания чертам наследуемого образа жизни, который в то же время содействует развитию в самой массе населения черт, которым оно подражает. Эти обязательные усваиваемые привычки или предполагаемые черты характера являются чаще всего чертами аристократического типа. Положение праздного класса, которое предписывает ему служить примером почтенности, навязало низам общества многие черты, свойственные праздносветскому представлению о жизни; в результате этого всегда и везде в обществе происходит более или менее настойчивое культивирование аристократических черт.

По этой причине такие черты также имеют большую вероятность сохраниться среди массы народа, чем это могло бы быть, если бы не наставления и пример праздного класса. Б качестве одного канала, и канала важного, по которому происходит такое «переливание» аристократических взглядов на жизнь, а следовательно, до некоторой степени архаичных черт характера, можно упомянуть класс домашней прислуги. У нее понятия о том, что хорошо и красиво, сформировались в контакте с классом хозяев, и она, таким образом, приносит их в среду своих низкорожденных собратьев, распространяя таким путем высокие идеалы по всему обществу без той потери времени, которую в противном случае могло бы потребовать это распространение. Смысл поговорки «Каков хозяин, таков слуга» имеет большее значение для скорого принятия массами целого ряда элементов культуры верхов, чем это обыкновенно принимается во внимание.

Есть и еще одна область явлений, уменьшающих различия между классами в отношении сохранения денежных достоинств. Денежная борьба порождает «класс недоедающих», имеющий значительные размеры. Недопотребление заключается в нехватке необходимого для существования или для приличного расходования. В обоих случаях результатом является острая вынужденная борьба за средства для покрытия повседневных потребностей, будь это потребности физические или высшие. Напряженное самоутверждение на фоне неравенства отнимает все силы индивида; он направляет все свои усилия на достижение исключительно одних только своих завистнических целей и постепенно становится все более эгоистичным. Черты трудолюбия, оказавшись, таким образом, без применения, имеют тенденцию к устареванию. Косвенным образом, следовательно, навязывая низам систему денежной благопристойности и лишая их, насколько только можно, средств к жизни, институт праздного класса активно содействует сохранению денежных черт характера в массе населения. Результатом этого является ассимиляция нижележащих слоев общества с тем типом человеческой природы, который первоначально свойствен только верхам.

Поэтому кажется, что нет большой разницы в темпераменте между верхними и нижними слоями общества, но представляется также, что такое различие отсутствует большей частью благодаря предписывающему примеру праздного класса и всеобщему принятию тех же общих принципов демонстративного расточительства и денежного соперничества, на которых основывается институт праздного класса. Этот институт способствует снижению эффективности общественного производства и препятствует приспособлению человеческого характера к требованиям, выдвигаемым современным производством. Он в консервативном плане воздействует на получающие широкое распространение или дающие положительные результаты свойства человеческого характера (1) непосредственной передачей архаичных черт через наследование внутри класса и всякий раз, когда кровь праздного класса сливается с неблагородной кровью, и (2) сохраняя и укрепляя традиции архаичной системы и таким образом предоставляя большую возможность для выживания варварских черт также и за пределами кровных связей праздного класса.

Если и были предприняты какие-то усилия, то весьма незначительные в направлении сбора и обработки данных, имеющих особое значение для решения вопроса о том, какие черты среди населения современных стран сохраняются, а какие подвергаются элиминации. Поэтому мало существенных факторов можно предложить читателю в поддержку принятой здесь позиции, помимо беглого обзора тех явлений повседневной жизни, что лежат на поверхности. Такое перечисление фактов едва ли может не оказаться банальным и утомительным, но, несмотря на все это, даже в том скудном очерке, в виде которого здесь предпринимается попытка изложения нашей позиции, оно представляется необходимым для полноты этого изложения. Можно поэтому заранее просить читателя о снисходительном отношении к последующим главам, в которых предлагаются фрагменты такого рода перечисления.

Глава X. Современные пережитки доблести