Теория праздного класса

Сумма привычек мышления, указанных в последнем пункте (б), входит в характер любого индивида и в известном смысле составляет одно целое. Заметная изменчивость, отмечающаяся в каком-либо одном моменте из этого органического целого, влечет за собой сопутствующие изменения в привычном выражении жизни в других областях или в других сферах деятельности. Такая изменчивость в привычных выражениях образа мысли наблюдается на протяжении жизни отдельного индивида; привычка, сформировавшаяся под воздействием определенного стимула, неизбежно будет влиять на характер ответной реакции на другие стимулы. Модификация природы человека в каком-то одном моменте представляет собой видоизменение природы человека как единого целого. На этом основании и, может быть, в еще большей степени в силу других причин, которые не являются столь заметными и не могут здесь обсуждаться, эти сопутствующие видоизменения выражаются в развитии черт человеческого характера. Так, например, варварские народности с хорошо развитым хищническим укладом жизни обладают также сильным, преобладающим над другими привычками анимистическим восприятием, имеют сложившийся антропоморфический культ и живое представление о статусе. С другой стороны, на предшествующих варварской культуре ступенях, как и на более поздних, следующих за ней стадиях развития, антропоморфизм и сильные анимистические представления о материальной действительности не так бросаются в глаза. Также более слабым оказывается в целом чувство статуса в миролюбивых общностях. Нужно заметить, что на дохищнической стадии развития культуры у большинства, если не у всех народностей, должна была обнаруживаться живая, но несколько специфическая анимистическая вера. Первобытным дикарем его анимизм воспринимается менее серьезно, чем варваром или тем же дикарем на более поздних этапах его эволюции. Примитивный анимизм разрешается причудливым мифотворчеством, а не вынужденным суеверием. «Инстинкт спортивного мастерства», отношения статуса и антропоморфизм обнаруживаются позже, в культуре варварства. И в наши дни в темпераментах отдельных людей цивилизованного общества наблюдаются сопутствующие модификации того же набора психологических черт. В современных условиях хищнический темперамент варвара представлен в тех индивидах, которые занимаются и увлекаются спортом, охотой; им свойственно верить в удачу, у них имеется сильное ощущение присущей-де вещам анимистической предрасположенности — на этом основании они предаются азартным занятиям. То же можно сказать об антропоморфической вере у этой категории лиц. Те из них, кто по собственной воле поклоняется какому-то культу, выбирает обычно одно из наивных и последовательно антропоморфических верований; мало кто из людей со спортивным темпераментом стремится найти утешение в таких менее антропоморфических культах, как унитарии или универсалисты[42].

С таким соотношением антропоморфизма и доблестной деятельности тесно связан тот факт, что антропоморфические культы содействуют сохранению, если не зарождению, склада ума, благотворно сказывающегося на развитии различий в статусе, благоприятствующего сохранению соответствующих режимов. Правда, здесь совершенно невозможно сказать, где заканчивается такое дисциплинирующее влияние культа и где начинается очевидное проявление сопутствующих изменений в наследственных чертах. В их наиболее развернутом виде и хищнический темперамент, и чувство статуса, и антропоморфический культ — все вместе принадлежат культуре варварства; между этими тремя явлениями, когда они возникают в обществе на этом культурном уровне, существует некоторая взаимозависимость. Того, насколько они оказываются взаимосвязанными друг с другом в привычках и способностях индивидов и социальных групп в наши дни, более чем достаточно, чтобы признать наличие схожей причинной или органической связи между этими психологическими явлениями, рассматриваемыми как характерные черты или привычки индивида. Из предшествующих моментов обсуждения явствует, что различия в статусе как характерная особенность социального устройства явились следствием хищнического образа жизни. По своему происхождению отношение статуса представляет собой не что иное, как сильно выраженную хищническую позицию. С другой стороны, антропоморфический культ стал подробным кодексом различий в статусе, перенесенных на понятие о сверхъестественной, загадочной предрасположенности, приписываемой предметам материального мира. Таким образом, и этот культ по внешним факторам его происхождения можно рассматривать как продукт всепроникающего анимистического представления варвара. Это представление определялось хищническим образом жизни, претерпевало известные изменения, в результате чего сложилась вера в олицетворенную сверхъестественную силу, наделенную полным набором привычек, отражающих характерный для человека хищнической культуры образ мысли.