Читаем Теория психосемиозиса и древняя антропокосмология полностью

Разница между рассматриваемыми психическими функциональными подуровнями и уровнями, обозначающимися статическими и динамическими ТГ-операторами, заключается в том, что первые являются хранилищами, блоками памяти, в которых содержатся следы, энграммы, исходящие из вторых или входящие в них в процессе психической деятельности. Поскольку эти хранилища служат еще и в качестве промежуточных входных и выходных устройств, то содержащиеся там энграммы выступают в роли когнитивных и двигательных образцов, матриц или шаблонов.

Например, поступающая от рецепторов информация при ее перекодировании в рецептанте возбуждает все доступные на текущий момент энграммы, так или иначе совпадающие с данной информацией, чем-то на нее похожие. Из этих энграмм выбираются наиболее актуальные для данной познавательной ситуации, которые и становятся образцами для динамической рецептации. После некоторых операций в динамической части когнитивного цикла возникает динамическая эффектация, приводящая, во-первых, к образованию следов в эффектанте и, во-вторых, к подбору наиболее актуальных из этих и других содержащихся там следов в качестве образцов для конкретной деятельности эффекторов. Эффекторы производят какие-либо действия с внешним объектом и корректируют деятельность рецепторов, сигнал от которых вновь направляется в рецептант и т.д.

Замкнутость внешних и внутренних когнитивных циклов говорит об относительной непрерывности процессов познания, когда предыдущие знания становятся основой для получения новых. Генетически рецептант и эффектант имеют элементарную структурированность, на основе которой формируется последующее их содержание. В зависимости от познавательного опыта индивида он имеет склонности к накоплению определенного типа знаний, которые будут в дальнейшем детерминировать его возможности постижения мира.

До сих пор о психических образованиях, обозначаемых статическими и динамическими ТГ-операторами, говорилось как об отдельных блоках, взаимодействующих по связям, зафиксированным в ТГ-операторной эннеаграмме. Это верно с функциональной точки зрения и отражает в упрощенном виде темпоральную картину развития психических процессов. Такая же линия изложения будет поддерживаться и далее. Однако с пространственных позиций вернее было бы мыслить все эти образования совмещенными способом, при котором динамика развивается "внутри" статики, а эксплицитное находится "внутри" имплицитного. Такая модель близка разработкам К. Прибрама (36), М. Талбота (76) и других ученых, строящих голографические теории работы сознания, в которых, среди прочего, предполагается распределенность механизмов памяти в нейронных структурах головного мозга и связь последнего с космическим целым, также понимаемым в голографическом ключе.

В семиотическом гексагоне ТГ-операторы 100, 011, 000 и 111 связаны с понятиями предмета, действия и их хранилищ. В развиваемой здесь модели психики практически речь идет о том же самом, только с учетом того, что эти понятия в отношении ТГ-операторов 1000, 0110, 0000 и 1110 следует мыслить в качестве неких имплицитных психических аналогов предыдущих. Но это значит, что при первичном восприятии предмета "схватываются" не его признаки, а сам предмет в своей целостности.

Нейродинамическая информационная картина воспринимаемого предмета, предстающая перед рецептантом, является в той степени целостной, в какой это возможно для сенсорного аппарата человека. Эта картина индуцирует в рецептанте также целостный образ предмета, который на данный момент возможен для конкретного индивида, имеющего определенный познавательный опыт, в ходе которого были собраны те или иные энграммы, входящие в качестве компонентов в вышеуказанный образ. Далее, при "выхватывании" из этого образа наиболее значимых аспектов, последние, переходя в динамическую часть психики, подвергаются там анализу. В случае недостаточности этих аспектов для анализа в когнитивный оборот могут вступить другие из имеющихся в рецептанте. В своей совокупности данные аспекты составляют динамический образ, в перспективе приближающийся к целостному. Анализ же направлен на дифференцирование этой совокупности, то есть, как указывалось ранее, познание идет от общего к частному. Однако надо иметь в виду, что данный целостный образ является сконструированным (то есть этот образ не объекта, а предмета) в зависимости от когнитивных способностей индивида и на рассматриваемом функциональном уровне, который обозначается ТГ-оператором 1000, принадлежит к бессознательной части психики. Его аналог из эксплицитной части психики также имеет тенденцию к целостности, но эта целостность конструируется несколько иначе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Синдром гения
Синдром гения

Больное общество порождает больных людей. По мнению французского ученого П. Реньяра, горделивое помешательство является характерным общественным недугом. Внезапное и часто непонятное возвышение ничтожных людей, говорит Реньяр, возможность сразу достигнуть самых высоких почестей и должностей, не проходя через все ступени служебной иерархии, разве всего этого не достаточно, чтобы если не вскружить головы, то, по крайней мере, придать бреду особую форму и направление? Горделивым помешательством страдают многие политики, банкиры, предприниматели, журналисты, писатели, музыканты, художники и артисты. Проблема осложняется тем, что настоящие гении тоже часто бывают сумасшедшими, ибо сама гениальность – явление ненормальное. Авторы произведений, представленных в данной книге, пытаются найти решение этой проблемы, определить, что такое «синдром гения». Их теоретические рассуждения подкрепляются эпизодами из жизни общепризнанных гениальных личностей, страдающих той или иной формой помешательства: Моцарта, Бетховена, Руссо, Шопенгауэра, Свифта, Эдгара По, Николая Гоголя – и многих других.

Альбер Камю , Вильям Гирш , Гастон Башляр , Поль Валери , Чезаре Ломброзо

Философия / Учебная и научная литература / Образование и наука