Читаем Теория психосемиозиса и древняя антропокосмология полностью

Формула бхава чакры, трактующая теорию перерождений, стала достаточно популярным атрибутом позднего религиозного буддизма. В Тибете она известна в виде красочно иллюстрированной круговой диаграммы, мандалы, символически описывающей все "ужасы" двенадцатизвенного "колеса бытия". Там же была совершена попытка его "хронометризировать", заключающаяся в том, что двенадцати ниданам были поставлены в соответствие также двенадцать циклических знаков и коррелирующий с ними круг животных (крыса, бык, тигр и пр.), заимствованные тибетцами у китайцев и использовавшиеся ими в данном случае для обозначения годов. Как можно судить из сравнения системы циклических знаков, помещенной на АКЛ-шкале (табл. 2, гр. 8), с реконструкцией бхава чакры (табл. 5), попытка эта оказалась, мягко говоря, не очень удачной.

Глава 1

8. Человек-машина

Уподобление человека машине в учении Г. И. Гюрджиева несет двойную нагрузку. С одной стороны, эта метафора используется Г. И. Гюрджиевым в его критике человеческого общества, по большей части состоящего, как он считает, из людей, жизнедеятельность которых носит механистический характер. По его мнению, современное ему общество - больное. Человек неправильно развивающегося общества - это машина, поскольку "все его дела, поступки, слова, мысли, чувства, убеждения, мнения и привычки суть результаты внешних влияний, внешних впечатлений" (48, с. 25). Наука, искусство, философия такого человека - только подражания. Человек-машина не способен к "деланию", за него что-то "делается", с ним что-то "случается". Такой человек - винтик гигантской машины - общества, в котором недостатки отдельных его членов многократно умножаются.

С другой стороны, человек является машиной, если говорить о его элементарном устройстве. Но знание человеком-машиной своего устройства переводит его в другое, "немашинное" качество. Самоосознавание делает человека человеком в высшем смысле этого слова. Такому человеку доступно "делание". Только он может о себе сказать "я есмь".

Устройство человека, как оно видится в системе Г. И. Гюрджиева, частично описывалось в первой главе. Еще один аспект этой системы, на который следует обратить внимание, выражен в теории так называемых "трех видов пищи" (48, с. 209-221). Эта теория в данном случае интересна тем, что имеет аналогию в буддийском учении, где речь, правда, уже идет о четырех видах "пищи" (ахара).

Согласно Г. И. Гюрджиеву, организм человека - это машина по преобразованию одних форм "водородов" в другие. Как и любой механизм, человеческий организм может работать экономно и неэкономно, может что-то недовырабатывать, а что-то производить в избытке. Чтобы режим работы этой машины был оптимальным, надо знать ее устройство и уметь ею управлять. Прежде всего надо знать, что эта машина работает на определенном типе "топлива" и перерабатывает определенный тип "сырья". Они-то и называются Г. И. Гюрджиевым "пищей". Помимо обычной пищи, которую человек употребляет во время еды, под "пищей" в системе Г. И. Гюрджиева понимается также "воздух" для дыхания и чувственные "впечатления". Эти три вида "пищи" в процессе их совместной переработки участвуют в формировании как "грубого", так и "тонкого" тел человеческого организма.

Обычная пища, "еда", входит в организм человека как Н768 и затем последовательно трансформируется в более тонкие формы "водородов". Чтобы этот ряд трансформаций был доведен до возможного для него предела, на определенном этапе в него входит "воздух" - Н198. "Воздух" также производит свой ряд трансформаций, для завершения которого нужно, чтобы на определенном этапе с ним соединились "впечатления" - Н48 (табл. 6, гр. 2, ср. табл. 1, гр. 3).

Все три указанных вида "пищи" в деятельности организма выполняют функции "толчков", как их называл Г. И. Гюрджиев, и располагаются на шкале "водородов" в пунктах, соответствующих числам 9, 3 и 6 эннеаграммного тригона (см. табл. 1, гр. 4).

Процесс трансформации первых двух видов "пищи" относится к физиологии и парафизиологии человеческого организма, а третьего вида - к парафизиологии и к психической части. Большее внимание Г. И. Гюрджиев уделяет третьему виду "пищи" - "впечатлениям", не указывая, однако, при этом ни каким образом они возникают, ни какого они качества. Но соотнесение шкалы "водородов" с АКЛ-шкалой, составленной из ТГ-операторов, дает возможность определить, что речь идет о чувственных данных, представленных в наглядно-образной форме (ТГ-оператор 0011). Таким образом, нельзя признать пункт Н48 местом вхождения в организм "впечатлений", как считал Г. И. Гюрджиев (48, с. 214-215). Это только определенный этап обработки информации, поступающей от органов чувств, деятельность которых обусловлена теми же формами "водородов", к которым принадлежат первые два вида "пищи" (ТГ-операторы 0000 и 1110).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Синдром гения
Синдром гения

Больное общество порождает больных людей. По мнению французского ученого П. Реньяра, горделивое помешательство является характерным общественным недугом. Внезапное и часто непонятное возвышение ничтожных людей, говорит Реньяр, возможность сразу достигнуть самых высоких почестей и должностей, не проходя через все ступени служебной иерархии, разве всего этого не достаточно, чтобы если не вскружить головы, то, по крайней мере, придать бреду особую форму и направление? Горделивым помешательством страдают многие политики, банкиры, предприниматели, журналисты, писатели, музыканты, художники и артисты. Проблема осложняется тем, что настоящие гении тоже часто бывают сумасшедшими, ибо сама гениальность – явление ненормальное. Авторы произведений, представленных в данной книге, пытаются найти решение этой проблемы, определить, что такое «синдром гения». Их теоретические рассуждения подкрепляются эпизодами из жизни общепризнанных гениальных личностей, страдающих той или иной формой помешательства: Моцарта, Бетховена, Руссо, Шопенгауэра, Свифта, Эдгара По, Николая Гоголя – и многих других.

Альбер Камю , Вильям Гирш , Гастон Башляр , Поль Валери , Чезаре Ломброзо

Философия / Учебная и научная литература / Образование и наука