Теория семейных систем Мюррея Боуэна. Основные понятия, методы и клиническая практика

Далее я хочу привести пример не из моей профессиональной практики, а из жизни моих соседей. Молодые родители чуть старше тридцати лет и трое их детей в возрасте 10, 8 и 5 лет переехали жить к овдовевшей матери жены в ожидании длительной командировки мужа. В воскресенье, за месяц до его отъезда, молодая мать неожиданно умерла от сердечного приступа. Все были потрясены. В тот вечер я провел с отцом около трех часов. Они с женой были очень близки. У него было огромное количество вопросов о сложившейся ситуации, о похоронах, о будущем детей и о его собственной жизни. Он спрашивал, надо ли детям завтра идти в школу, что ему сказать учителям и надо ли ему просить отпуск на работе. Днем он попытался сказать детям о смерти матери, но начал плакать, и они попросили: «Папочка, пожалуйста, не плачь». Он сказал, что просто должен найти детям другую мать, но чувствовал себя виноватым, говоря об этом всего лишь через 8 часов после смерти жены. Во время этой встречи я обрисовал ему то, что считал для него идеальным способом поведения. Я предложил ему принять столько идей, сколько он может, и, если в них есть для него смысл, использовать их настолько, насколько он сможет. Я объяснил, что отношение детей к смерти зависит от взрослых и для их будущего лучше, если о смерти будет рассказано словами, понятными детям, и они будут участвовать в похоронах. Я предупредил его о негативных эмоциональных реакциях друзей и о том, чтобы он был готов к критике, если решится на участие детей. В первые часы после смерти дети реагировали на его эмоциональность, а не на факт смерти матери. В подобных ситуациях дети обычно прекращают говорить и отрицают смерть. Я предложил ему преодолеть этот барьер, часто упоминая о смерти в течение последующих дней, и, если он начнет плакать, успокаивать детей, говоря, что с ним все в порядке и чтобы они не беспокоились о нем. Я хотел, чтобы у них был открыт канал для любых вопросов, которые могли возникнуть. Я предложил, чтобы дети сами решили, хотят ли они на следующий день пойти в школу или нет. На вопрос о встрече детей с умершей матерью я посоветовал, чтобы он назначил определенное время до похорон, чтобы привести детей в траурный зал, удалил бы всех остальных людей из комнаты, чтобы он и дети могли побыть там одни с умершей матерью. Я объяснил, что это поможет детям адаптироваться к тому факту, что мать действительно умерла и что это сработает, если не будут присутствовать тревожные члены расширенной семьи. Вечером во вторник я провел час в спальне, где отец сидел в кресле с тремя детьми на коленях. Он плакал, и они плакали, и дети задавали вопросы. Он рассказал им о своем намерении пойти на следующий день в траурный зал. Пятилетний сын спросил, сможет ли он поцеловать маму. Отец обратился ко мне за советом. Я выразил мнение, что это должно произойти между сыном и матерью. Позже, в гостиной, я объявил родственникам и друзьям, что завтра днем отец возьмет детей в траурный зал и что при этом больше никто не должен присутствовать. Я объяснил это тем, что не надо погружать детей в эмоции семьи. Мать отца сказала: «Сын, для тебя это будет слишком тяжело». Он ответил: «Мать, замолчи. Я смогу сделать это». Вечером во вторник я посетил траурный зал. Там была вся группа, состоящая из членов семьи и друзей. Бабушка по линии матери, которая в течение этих дней была спокойна, сказала: «Спасибо вам большое за помощь». Отец подробно рассказал о том, как днем приходили дети. Дети подошли к гробу и потрогали мать. Пятилетний сын сказал: «Если бы я поцеловал ее, она не смогла бы поцеловать меня». Все трое некоторое время осматривали гроб, заглянули даже под него. Восьмилетний сын залез под гроб и молился о том, чтобы мать в раю могла обнять его. В это время в комнату стали заходить некоторые друзья семьи. Пока заходили остальные, отец и дети вышли в холл. В горшке с растениями младший сын нашел блестящие камушки. Он нашел предметы, которые могли послужить «подарками» для матери. Мальчик принес в траурный зал маленький камешек и вложил его в руку матери. Другие дети тоже взяли камушки и тоже вложили их в материнские руки. Затем они сказали: «Папа, теперь мы можем идти». После посещения похоронного зала отец испытал большое облегчение. Он сказал: «Тысячи тонн упали сегодня с наших плеч». На следующий день я присутствовал на похоронах. Дети вели себя хорошо. Десятилетняя дочь и восьмилетний сын были спокойны. Во время службы восьмилетний сын прошептал отцу: «Папа, я знаю, что буду скучать по маме». Пятилетний сын со слезами цеплялся за отца.