Некоторые члены семьи склонны к отказу от своего Я, а другие стремятся его укреплять и «накапливать». «Накопление» Я внутри семьи может происходить путем расширения ролевых функций, привилегий или степеней свободы. В некоторых семьях процессы ослабления и аккумулирования Я со временем становятся все более односторонними. В этих случаях симптомы закрепляются и не поддаются лечению или каким-либо иным воздействиям. Подобные схемы, по всей видимости, способствуют возникновению таких видов депрессии, которые описываются как необратимые и трудноизлечимые.
Чем больше семья фокусирует свою тревогу на носителе симптомов или на самих симптомах, тем сильнее закрепляется травмирующая ситуация. Подобная фокусировка тревоги может принимать формы чрезмерного эмоционального внимания или преувеличенного невнимания к человеку и его состоянию. Это делается для того, чтобы снизить семейную тревогу. Если же семья отказывается от такого «соглашения», то часть тревоги должны взвалить на себя другие люди, что в рассматриваемых здесь случаях может означать появление депрессии у других членов семьи. Возможность перераспределения напряженности между членами семьи свидетельствует о гибком регулировании отношений в семье и достаточной выносливости самых уязвимых ее членов.
Существенной частью лечения Нэнси Г. было подключение ее матери к рассмотрению процессов, происходящих в ядерной семье. В течение нескольких лет состояние матери было удовлетворительным, но Нэнси становилось все хуже. Когда мать начала пересматривать свои отношения с Нэнси и общий стиль своего поведения, у нее вновь началась депрессия. Напротив, в состоянии дочери обозначились улучшения. Нэнси быстрее, чем прежде, справилась с обострением депрессии и положительно восприняла планы матери в отношении сепарации. Нэнси завела более достойную компанию друзей и поступила на более перспективную работу. При этом самой работе она придавала большее значение, чем отношениям с сотрудниками.
На этой стадии мать смогла сформулировать задачи по корректировке своей роли в процессах ядерной семьи. Они касались ее реакций на поведение дочери, которые лишь усиливали дисфункцию Нэнси. Она решила, что ей следует: подавлять собственную чрезмерную эмоциональность при общении с Нэнси, быть с ней эмоционально мягкой, но твердо сопротивляться своей склонности прощать дочь за ее легкомысленное поведение, особенно в денежных делах. Центральным элементом в лечении депрессии Нэнси было понимание процесса, происходящего в ядерной семье, и роли каждого члена семьи в этом процессе.
Г-жа Д. вместе с мужем эмигрировала из Англии вскоре после замужества. У нее был маленький сын от другого мужчины. Когда г-жа и г-н Д. обосновались в США, у них родились три дочери. Их брачные отношения были то близкими, то конфликтными, причем конфликтная фаза постепенно стала преобладать. За несколько лет до начала курса психотерапии г-жа Д. сделала аборт. Она помнила, что на этом решении настоял муж, который больше не хотел иметь детей. Можно было предположить, что корни ее депрессии – в аборте, в понимании того, что детей больше не будет, а также в снижении жизненной активности. Семейная диаграмма г-жи Д. показана на рисунке 5.
Во время первой беседы она была молчалива, сдержанна и ясно показывала, что очень плохо себя чувствует. После нескольких сессий ее молчание было прервано, подавленность ослабела. Этого было достаточно для того, чтобы выявить объекты ее гнева – муж и супружеская жизнь. В родительской семье у г-жи Д. была младшая сестра, а у г-на Д. – младший брат. Трудности, часто возникающие при совместной жизни людей, занимавших такие сиблинговые позиции в своих родительских семьях, в данном случае проявились со всей силой. Конфликты в отношениях супругов проистекали из свойственной им борьбы за первенство. Роль мужа в доме становилась все менее и менее значимой; периоды близости супругов были нечастыми и продолжались недолго. По мере того как фрустрация и гнев г-жи Д. возрастали, усиливалась ее склонность к чрезмерной ответственности за семью. В результате она брала на себя всю ответственность за домашних вместо того, чтобы делить ее с ними. Это неизбежно вело к усилению ее чувства одиночества. Муж и дети занимали пассивные позиции в отношениях с ней. Хотя ощущение фрустрации и неудовлетворенности сильнее всего сказывалось на отношениях с мужем, оно отражалось и на детях, у которых периодически возникали серьезные трудности.
Рис. 5.
Диаграмма семьи Д.Первые шесть месяцев терапии отчаяние г-жи Д. проявлялось больше в ее позе и поведении, чем в ее словах.