Теория смерти (СИ)

- Я вовсю просился, но мне отказали, - наконец ответил Саймон Сильвер. – До начала третьего курса работа рекомендована только на вакансиях внутри академии, а мест для всех желающих не хватает. Поэтому…

- А вы? – не став дослушивать, уставился Найтэ на Милу Свон.

- У меня есть направление. С первого числа приступаю к работе.

На миг Найтэ испытал разочарование, но только на миг. Он быстро пришёл к выводу, что направить лер Свон могли только уж на совсем неприглядную работёнку, а потому он враз успокоился. Это позже тёмный эльф рассвирепел, узнав про библиотеку, но конкретно сейчас успокоился.

- Отлично, лер Сильвер, поздравляю! Вы только что получили шанс отработать часть своего долга академии благодаря целому месяцу помощи мне на кафедре. Раз уж вы намерены торчать здесь все каникулы, то сидеть без дела вы у меня точно не будете! Как минимум научитесь шкуры с животных правильно сдирать и их выделывать… Тьфу, хоть бы сходили в библиотеку и книгу какую-нибудь прочли на эту тему.

Студенты тревожно переглянулись, и Найтэ мгновенно сделал вывод – некую книгу они нашли и действительно её прочитали. Ещё как прочитали. Просто, не иначе, эти бездари не так поняли в ней…

Тут тёмный эльф окинул мрачным взглядом каменную одежду Милы Свон и поправился в своих мыслях.

«Просто эти бездари не так поняли в этой книге абсолютно всё!» - мысленно воскликнул он.

***

По понятным причинам Мила старалась своего носа на кафедру некромантии не показывать. Она с первого дня каникул взяла за привычку уходить из своей комнаты затемно и возвращалась только поздним вечером, когда на небо уже всходила луна. Молодой женщине было намного проще дожидаться открытия библиотеки на улице, нежели рисковать тем, что однажды она нечаянно попадётся на глаза профессору Аллиэру. Бедного Саймона тёмный эльф просто-напросто изводил всяческой кропотливой работой. И, пожалуй, апогеем его издевательств мытьё мертвецкой тряпочкой размером не больше ладони нисколько не было – месяц каникул только начинался и гадкий дроу всего-то входил во вкус. Поэтому Мила была совсем не прочь побродить по округе, благо её шубка только внешне выглядела дурно – грела она её исправно. Варежки мэтра Тийсберга тоже хорошо согревали руки. Да и в целом, движение – жизнь. Протаптывая дорожки, Мила прежде всего не давала себе замёрзнуть и укрепляла свой организм.

… Правда, был в этом и некий крайне неприятный момент. За какие-то пять дней студентка дважды едва не до смерти напугала охранников академии. Всё темень, в которой дожидаясь открытия библиотеки она блуждала. Из-за сумрака люди обманывались в том, что видят. Припорошенная снегом бесформенная шуба превращала Милу Свон в некоего чудовищного зверя, и по причине не так давно произошедшего в зверинце охране чудилось, что история повторяется.

- Бляха муха! – громко ругнулся очередной (и уже третий по счёту) охранник, когда разглядел под капюшоном обычное девичье личико. – Твою ж мать, я взаправду думал, тут волкодлак.

- Никакой я не волкодлак! – тоненько возмутилась Мила и, стерев со щёк снег, начала подниматься – с ног её сбило заклинание.

- Уж вижу теперь. Вижу, что однажды вы, студенты, доиграетесь со своими маскарадами, - со злостью сказал мужчина и, несильно постучав по своему лбу кулаком, упёр руки в бока. – Идиоты! Нашли с чем шутковать. Ты, дура, хоть понимаешь как тебе повезло? Я был в шаге от того, чтобы отнюдь не обездвиживающие чары применить.

- Ха, ничего-то ваши дурные чары меня не обездвижили, - съязвила обиженная Мила, и охранник, будучи на эмоциях, прикрикнул:

- Учиться лучше, мать твою, надо! На нечисть совсем другие заклинания нежели на человека накладывают.

Само собой, очередное досадное происшествие настроения Миле нисколько не подняло, однако сменить свою шубку на что-нибудь другое возможности у молодой женщины не было, поэтому она выразительно посмотрела на злого охранника.

- Может, я ещё не так хорошо обучена, но зато это не мне мерещится всякое, - с вызовом сказала она и демонстративно усмехнулась. – Что, у нашей доблестной стражи совсем от страха глаза велики?

Охранник нехорошо сощурился, но ничего не сказал. Во всяком случае Миле. С товарищами он явно происшествие перетёр и не раз, так как молодая женщина обзавелась новыми недоброжелателями.

- О, опять эта зверюга шлындает, - завидев её, со всей язвительностью начинали разговаривать меж собой стражи академии. – Ну да что с неё взять? Тварь она тварь и есть.

Презрение сопровождало Милу повсюду, где бы она ни появлялась. Лишь в библиотеке всё было иначе, и молодая женщина искренне благодарила высшие силы за то, что мэтр Тийсберг выбрал для себя столь отрешённую от общества жизнь. Старик, наверное, был единственным живым существом, для кого Мила Свон всё ещё существовала как Мила, а не Тварь.