Теория сознательной гармонии

Когда мы говорим с людьми, нам нужно учиться больше действовать собственными словами, из собственного понимания, не беспокоясь о том, как это звучит, задавая простые искренние вопросы, которые не могут быть приняты теоретически. Невозможно оставаться теоретическим перед лицом настоящей простоты и искренности. Но это значит, что мы сами должны быть очень простыми, искренними и скромными, говорить без хитрости и утверждать только то, что мы нашли благодаря собственному опыту.

Что касается каких-то предложений и возможностей, мы должны всегда оставаться очень открытыми к тому, что предлагают люди, и к тому, что приносит жизнь. Мы должны научиться отвечать на то, что приходит к нам, живым и честным образом. Остальное придет само.

18 марта 1956 года

Я думаю, что для того чтобы помочь нашим детям, мы должны перевести все, что мы понимаем, в самые простейшие понятия и стараться жить по ним. Ибо на самом деле на детей глубже всего действует пример, а объяснение вторично, и полезно лишь в том случае, когда оно очень просто и ясно. Важно, чтобы дети росли в атмосфере, свободной от негативности, чтобы в них поощрялась уверенность в себе и выражение истинных «Я». Учите их быть правдивыми, честными и искренними. Этим охватывается все.

Мне кажется очень важным поощрять детей к тому, чтобы они находили собственные убеждения и понимания, не подражали нам – чего они не будут делать в любом случае. Это важно, потому что именно от них зависит завершение нашей сегодняшней работы.

Совесть

21 августа 1948 года

Какой замечательный инструмент для понимания – идея шести процессов*. Это поистине эзотерическая идея, и она кажется единственной достаточно тонкой и сильной для оценки развития эзотерической работы. Многие люди пытаются все разделить на хорошее и плохое. Это не эзотерическая идея, а обычная мораль. И хотя это полезно для обычной жизни, в нашей работе это ведет к неправильному пониманию. Ибо это означает, что многие вещи считаются злом, хотя на самом деле не преступны, но являются лишь естественным ростом или естественным разрушением; тогда как другие должны быть определены как хорошие, не принадлежа на самом деле к возрождению (единственному реальному добру с нашей точки зрения), а, возможно, к исцелению или очищению.

Я чувствую, что это имеет величайшую важность – научиться различать эти шесть процессов и понимать, что есть четыре, которые «естественны», и мы должны стараться наблюдать их с пониманием; один, который всегда неправилен и должен всегда жестко исключаться из всего нашего окружения; и еще один, который никогда не происходит сам по себе, но который мы должны всеми усилиями вводить во все, что делаем. Даже сама по себе попытка понять эту идею вводит нечто эзотерическое.

27 августа 1948 года

Много странных вещей может случиться на пути развития: некоторые тропинки, в которые мы однажды поверили, оказываются тупиками, тогда как другие, на которые мы никогда не обращали особого внимания, открывают необычайные возможности. На этой стадии есть только одна гарантия надежности – это постепенное пробуждение совести. Без этого все другие усилия окажутся потеряны, и эзотерическая работа в конце концов может повернуть только к преступлению.

17 октября 1948 года

Очевидно в некоторой точке, чтобы найти свой путь, абсолютно необходимо найти совесть. Ни количество руководства, ни количество послушания не способны занять ее место. И странно, руководство, воспринятое неправильным образом, может даже помешать пробуждению совести. Если человек сумеет затронуть свою совесть или, по крайней мере, немного расшевелить ее, она может показать ему, что для него правильно и что ложно в каждом частном случае. Она разделяет все на правильное и ложное именно для него.

Без совести, я уверен, все другое, каким бы ни было многообещающим, ведет в тупик. В то же время, когда человек поднимается над своими ближайшими обязанностями и решениями, одной совести становится недостаточно. Она не способна ни объяснить большой мир, ни даже показать, как его понять. Человек, который старается приложить свое чувство совести, пусть даже она по-настоящему его собственная, к миру, становится тем, что Успенский называл «глупый святой». Ибо о большом мире и всем, что в нем происходит, невозможно судить на основе личного чувства правильного и ложного. Он для этого слишком сложен.

Что касается меня, я всегда хотел все «понять». Но как может человек «понять» этот необычайно спутанный клубок противоречивых причин и тенденций, которыми мы окружены в мире, иногда благих в намерении, гибельных в результате, полезных в определенных пропорциях, разрушительных в других пропорциях, и так далее? Как человек может развить правильное отношение ко всему этому?