Теория стаи

Возможны современные методы исследования — экспериментальные. Например, английский психолог Вейзман в порядке эксперимента якобы по ошибке отослал чеки на 12 000 ф. ст. пяти торговцам и пяти священникам. Совершенно равное количество тех и других — трое из каждых пятерых — преспокойненько положили деньги себе на счет. Двое из каждой пятерки чек вернули.

В этом тождестве несложно удостовериться и исторически, если изучать события, а не оплаченные вождями толкования. В войнах 1812 и 1941 годов и те, и другие безошибочно выбирали одних хозяев.

Можно убедиться и теологическими приемами — изучая общедоступные официальные церковные документы, в частности характерные искажения Священного Писания. Священное Писание можно исказить только одним способом — переводом, который утверждается представительной комиссией — собранием высших иерархов.

Одно из подобных прокупеческих толкований Синодального перевода внимательный читатель, наверное, уже заметил в начале этой главы. В кратком содержании 18-й главы «Откровения» Синодального перевода Библии мы читаем (этого текста в древнегреческом подлиннике, напоминаем, нет):

1 Ангел провозглашает падение Вавилона. 4 Повеление народу Божию выйти, чтобы избежать язв. 9 Рыдания нечестивцев;цари, купцы; 21 опустошенный Вавилон.

Обратите внимание на пункт «рыдание нечестивцев». Прямой его смысл при точке с запятой следующий: есть нечестивцы, персонажи повествования — они рыдают. А есть и цари с купцами — они к нечестивцам отношения не имеют. Если бы имели, то после слова «нечестивцы» стояло бы двоеточие, т. е. далее перечисление: цари, купцы; но пунктуация официального перевода иная: точка с запятой. Эта точка с запятой тем более странна, что в 18-й главе «Откровения» слово «нечестивцы» даже не упоминается.

Пустяк, казалось бы, но даже знаком препинания, даже частью его — менее чем йотой (об изменении которой предупреждал Христос лично), достигается возвышение вельмож Вавилона — купеческого сословия… В сущности тот же случай, что и подмена «толпы» (охлоса) на «народ» (демос).

Пойдем дальше.

Откроем неканоническую книгу Сираха, глава 26, стих 27: «Купец едва может избежать погрешности…» Облик вырисовывается недвусмысленный: купец, продавая товар, так всей душой пытается избежать обсчета и обвеса в свою пользу, вернее так, пустячка, ошибочки, «погрешности», так хочет быть честным… Однако судьба-злодейка не дает, опять же — бесы, дьяволы… Но купец, по тексту, все равно избегает. Хотя и «едва».

Такой благословленный иерархами перевод вместо прямого смысла подлинника: «Не может купец не обмануть, потому что — купец» — в том смысле, что мошенничество в природе тех, кто бьется с конкурентами за возможность заниматься этой профессией. Интонация обличения этого типа людей следует хотя бы из всего настроя этой главы Библии. Да и мысль заканчивается недвусмысленно: «Не сможет купец не обмануть, а корчемник (продавец вина в разлив) не спасется от греха»…

Но если бы в Синодальном переводе неправильности ограничивались только приведенными мелкими подлогами! Не только восхваление купцов, но и проторгашеская психология «дашь на дашь» является стержнем искажений глубочайших в Библии идей. Суть торгашеской концепции спасения в эпоху инквизиции явлена была в индульгенциях: гони священнику монету и приобретешь так называемую «избыточную праведность» утвержденных подписью папы святых. (Избыточная праведность, в понимании католиков, — это та чрезмерная праведность, которая остается — видимо, как объедки на столе — после спасения самого святого.)

Порядок, иными словами, рыночный: сначала праведность (можно деньгами), потом рождение свыше и — ура! — спасение. Сначала ты Богу, потом — за это — Бог тебе.

Читаем синодальный перевод эпизода с женщиной, умывшей Иисусу ноги и отершей их волосами (Лук. 7:47). Фарисей Симон, демонстративно нарушая элементарные нормы гостеприимства, не поцеловавший Иисуса и не умывший Ему ноги, пытается ее выгнать со словами, что греховная женщина с равви не должна быть даже рядом. Иисус его останавливает: «Сказываю тебе (Симон): прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много».

Это — благословленный (утвержденный) церковной иерархией перевод. В греческом же подлиннике нечто совершенно противоположное!