Сфера умолкла, и я услышал, что крохотное непрерывно жужжащее создание издает едва различимые монотонные, но все же отчетливые звуки, напоминающие звуки вашего фонографа. Я смог разобрать лишь слова:
— Неисчерпаемая красота бытия! Она! Она есть Она и только Она, ничего, кроме Нее.
— Кто эта таинственная Она, о которой вещает крохотная Точка? — спросил я.
— Наша Точка имеет в виду себя, — пояснила Сфера. — Разве вам не случалось замечать прежде, что малые дети и те, кто впадает в детство, неспособны отличать себя от внешнего мира, говорят о себе в третьем лице. Но тсс! Послушаем лучше, что говорит Точка.
— Она заполняет собой все Пространство, — продолжало свой монолог крохотное создание, — и существует лишь то, что Она заполняет собой. О том, о чем Она мыслит, Она вещает, а тому, что Она вещает, Она внемлет. Она воплощает в себе мыслителя, оратора и слушателя, мысль, слово и слух. Она — Единичное, и в то же время Все во Всем. О счастье, о радость бытия!
— Не могли бы вы вывести Точку из состояния самодовольства, в котором она пребывает? — спросил я. — Расскажите ей о том, что она в действительности представляет собой, как вы некогда рассказали мне, откройте ей всю ограниченность Пойнтландии, увлеките ее за собой в Пространство более высоких размерностей.
— Это нелегкая задача, — ответил мне мой Наставник. — Впрочем, не хотите ли попытать счастья сами?
Изо всех сил напрягая свой голос, я обратился к Точке со следующей речью:
— Умолкни, самодовольное существо, умолкни! Ты называешь себя Всем во Всем, но в действительности ты Ничто. Твоя так называемая Вселенная — не более чем крохотное пятнышко на Прямой, а Прямая — не более чем тень по сравнению с...
— Тсс! Хватит! Того, что вы сказали, вполне достаточно, — прервала меня Сфера. — А теперь послушайте, какое действие возымела ваша речь на короля Пойнтландии.
Свечение монарха Пойнтландии, ставшее после моих слов, ярче, чем прежде, ясно показывало, что чувство самодовольства не покинуло его. Стоило мне замолкнуть, как он вновь принялся за самовосхваления:
— О наслаждение, о радость мышления! Чего только Она не может превзойти силой своей мысли! Умозрительным путем Она дошла до мысли о своем ничтожестве, но и сама мысль об этом лишь увеличила меру Ее счастья! Минутная слабость рассеялась, уступив место торжеству! О божественная, созидающая сила Всего в Одном! О радость, безмерная радость бытия!
— Видите, — заметил мой Наставник, — сколь малого вы достигли своей речью. Все, что монарх Пойнтландии вообще в силах понять, он воспринимает как свои собственные мысли, ибо ему трудно представить, что на свете существует кто‐нибудь еще, кроме него. Восприняв новые идеи, он принимается восхвалять «Ее» за, гибкость и неисчерпаемое разнообразие мышления, усматривая в этом еще один пример Ее созидающей силы. Предоставим же этому богу Пойнтландии предаваться невежественной иллюзии его всеведения и вездесущности.
Размышления
в гамакеИстинно, всё это — в безграничном океане себя самого, оживляемое красочными волнами миров, внезапно возникающих в ветре сознания.
Аштавакра-гита
Находясь всё в том же гамаке, я читал свои заметки и пытался их сократить. Через несколько минут я получил следующее:
Я пялился на свои записи несколько минут и вздыхал. Похоже, я держу в руках писательский проект.
“С-Король?”, спрашивает Карл.
“Да, С-Король, сознание - это король, как противоположность царствующей парадигме “В-Король”, Вселенная - это король, которую мы все знаем и любим.”
Карл просматривает мои заметки. Обдумывает их.
“Нет”, - говорит он, “Я так не думаю”.
Несколько минут мы тратим на обсуждение.
“Разница между В-Король и С-Король простая”, объясняю я ему. “Представь себе лист белой бумаги и поставь точку где-нибудь посредине. Белая страница не имеет границ, она продолжается бесконечно во всех направлениях. Окей?”
“Окей.”
“Теперь, давай назовем безграничный лист бумаги Вселенной, а точку назовем Сознанием. Окей?”
“Окей.”
“Это то, что я называю В-Король, наша общая парадигма реальности. Несмотря на все прочие соображения, это то, как все воспринимают реальность. Я обладаю сознанием, и мое сознание - это маленькая штука в великой и громадной вселенной. Согласен?”
“Разумеется”, говорит он.