Теория Зигмунда Фрейда (сборник)

Говоря о внешнем мире, мы не имеем в виду исключительно мир природы. Природа как таковая не хороша и не плоха. Она может быть нам полезна или опасна, и отсутствие восприятия реальности освобождает нас от задачи пытаться освоить окружающий мир или защититься от него, но это не делает нас глупее или умнее, лучше или хуже. В отношении созданного человеком мира вокруг нас, культуры, в которой мы живем, все обстоит совершенно иначе. Их влияние на нас неоднозначно, хотя мы склонны считать, что оно идет нам исключительно на пользу.

Действительно, свидетельства того, что культурные влияния благотворны, представляются почти неоспоримыми. От мира животных нас отличает именно способность создавать культуру.

Не является ли созданная человеком реальность вне нас самым важным фактором развития наших лучших качеств, и не следует ли ожидать, что, лишившись контакта с внешним миром, мы временно опускаемся до примитивного, животного, неразумного состояния? В пользу такого заключения можно сказать многое, и мнение о том, что подобная деградация является основным отличием состояния сна и тем самым работы сновидения, разделялось многими исследователями от Платона до Фрейда. С этой точки зрения сновидения можно рассматривать как выражения иррациональных, примитивных побуждений, и тот факт, что сны так легко забываются, убедительно объясняется тем, что мы стыдимся этих неразумных, преступных импульсов, возникающих, когда нас не контролирует общество. Несомненно, такое толкование сновидений в определенной степени верно, но остается вопрос: полностью ли оно верно и не ответственны ли негативные элементы влияния общества за тот парадокс, что мы во сне не только менее разумны и менее добропорядочны, но также более сообразительны, мудры и проницательны, чем когда бодрствуем.

Наши сны не только выражают иррациональные желания, но и даруют глубокие прозрения, и важная задача толкования сновидений заключается в том, чтобы определить: когда имеет место первое, а когда – второе.

4. Фрейдовская теория инстинктов и ее критика

Развитие теории инстинктов

Последним из великих открытий Фрейда является его теория инстинктов жизни и смерти[48]. В 1920 году, при работе над книгой «По ту сторону принципа удовольствия», Фрейд приступил к фундаментальному пересмотру всей своей теории инстинктов. Он отнес характеристики инстинкта к «принудительным повторениям» и в первый раз сформулировал новую дихотомию «Эрос – инстинкт смерти», природу которой подробно обсудил в работе «Я и Оно» (1923) и в последующих сочинениях. Эта новая дихотомия «инстинкт жизни (Эрос) – инстинкт смерти» заняла место исходной дихотомии «Эго – сексуальные инстинкты». Хотя теперь Фрейд попытался отождествить Эрос с либидо, новая полярность представляла собой совершенно иную концепцию побуждений.

Работая над книгой «По ту сторону принципа удовольствия», Фрейд еще совершенно не был убежден в том, что его новая гипотеза валидна. «Можно спросить, – писал он, – насколько уверен я сам в справедливости изложенных на этих страницах гипотез. Мой ответ мог бы быть следующим: сам я не уверен и не стремлюсь принудить других в них верить. Точнее, я не знаю, насколько я убежден в них» [18; 58f]. Учитывая, что Фрейд пытался разработать новую теоретическую доктрину, угрожающую валидности многих более ранних концепций и потребовавшую огромных интеллектуальных усилий, его искренность, столь блестяще проявляющаяся во всех его работах, особенно впечатляет. Последующие восемнадцать лет он посвятил разработке новой теории и все больше испытывал убежденность в ее верности, которой ему сначала не хватало. К такому результату привело не добавление совершенно новых элементов, а скорее интеллектуальная «проработка»; это, должно быть, еще более усилило его разочарование тем, что лишь немногие его последователи поняли и разделили его взгляды. Новая теория нашла полное изложение в работе «Эго и Ид».