Теперь и у меня есть босс

— Никогда у них ничего не было, а если что и было, то по глупости или в хмельном "явсехлюблю", — Нина припарковала машину возле того самого автосервиса и широко улыбнулась, почти так, как делал ее сын. — Сейчас это значения не имеет. Поверь, девятнадцать лет, ладненькая фигура и красивое лицо — не те козыри, которые просто крыть. Не говорю уже о способности выносить Макса дольше пяти минут. А если сомневаешься — посмотри туда.

Она указала рукой на дорожку в тени деревьев, где уже ждал нас шеф. Точнее: тарабанил пальцами по планшету и сверлил взглядом автомобиль матери.

— Когда все же решишься перейти к плотному протиранию пыли за диваном — маякни, запишу на прием к Гаяне. По части пациентов она могила, ни слова родичам и знакомым не говорит. С отцом поссорилась, когда тот стал для своей сестры выпытывать о здоровье племяшки. Оцени, насколько это дерзко для женщины по имени "Гаяне"! Не стала бы лезть, но по опыту могу сказать: уборка в резиновых перчатках — это не дело. Вечно то потерялись, то порвались, то размер не тот, то давай так приберемся, с одного раза рукам ничего не будет… А ты все же маленькая для внуков, пару годков еще точно стоит пожить вволю.

Даже не смотря в зеркало, я знала, как полыхают щеки. После трёх лет в медицинском колледже казалось, что смутить Славу Горину уже нельзя, но какая же это ошибка! И ни одного умного ответа в голову не лезет, кроме, разве что: "А звоните уже сейчас вашей Гаяне, деревенское девы не приспособлены к долгой обороне от секси-боссов, говорящих по-испански". Нина же подмигнула мне и вышла из машины с криком:

— Максюша, где мои вну-у-ки?

— Рита даёт тебе троих на неделю, бонусом — мужа, кота и трёх гуппи, — Максим почти сразу подъехал к нам, но смотрел не на маму, а на мои полыхающие щеки. Которые от этого, кажется, стали ещё ярче. — Всех можно не возвращать, в обязательном списке старший сын и гуппи. Последние молчаливые и милые, а сыну она уже сделала осеннюю поделку в садик. Не хочет, чтобы пропала чудная каштановая инсталляция.

Нина подошла к нему, придирчиво оглядела одежду шефа, его коляску, планшет, подозрительный пакет в руках и сумку, вытащила бутылку минеральной воды и отпила несколько глотков.

— Сына, если я заберу себе мужа и детей Риты, то твой отец начнет требовать себе саму Риту. А у него язва, гипертония и поясничный остеохондроз. Нельзя ему молодую любовницу, хотя… А этот муж симпатичный? Или такой себе диванный пузанчик?

— Мать!

Макс смутился, а Нина продолжила:

— А что? Ты отказываешься рожать мне внука, хоть развлекусь! Кстати, ты купил Славочке шубу? Такого балбеса бросить просто, но не так легко уйти от мужчины, который дарит шубы.

Она веселилась настолько явно, но Максим не замечал этого. Несколько раз порывался сказать что-то, открывал рот, закрывал, затем погрозил матери пальцем.

— Отцу расскажу, сколько твои духи стоят.

— Так и его уникальная отвёртка, на которую дают гарантию в срок жизни владельца, тоже не за что рублей. Хотя я делаю вид, что верю его россказням.

Они ещё пару минут поспорили, затем Нина попрощалась, потрепала Максима по голове, отчего тот стал похож на мальчишку, тайком подмигнула мне и уехала, бросив на прощание что-то о внуках.

Глава 28, в которой шеф учит меня новым ритуалам

Максим снова забарабанил пальцами по планшету, что-то написал там и набросился на меня:

— Что успела наговорить мама? Забудь все, что связано с внуками!

— Да?

Вот перчатки для безопасной уборки мне не забыть, как ни старайся. Секундное воспоминание — и щеки снова алые. Максим занервничал ещё сильнее и взял меня за руку.

— Бруньский, прости, завалил тебя проблемами, мамой и внуками. Хотя с тобой рядом мысли о маленькой рыжей дочке-разбойнице уже не кажутся такими страшными. Такой улыбчивой, симпатичной, в сарафанчике.

Я невольно выдернула руку и потянула подол ниже. Выброшу этот сарафан, или бабушке отдам, на печворк. Хватит с меня игр в Ангелину, лучше буду обычной Славой Гориной, в кедах и джинсах. Иногда — шортах. Все же предложения вместе сделать внучку для мамы шефа — чересчур неожиданное.

— А ну-ка топни ногой и потребуй шоколадное яйцо!

Да он… меня дочкой вообразил! Между прочим, отцы так не целуются.

— Это такая месть за сравнения с дедом? — я отошла назад и изо всех сил старалась удержаться от того самого топанья.

— Это такая месть за посиделки на коленях у Диего. Слава, так нельзя! Очень, очень хотелось снять ремень, задрать твой сарафан и по-отечески отлупить. А возможно и не отлупить, и не по-отечески, но тебе пока такое рано знать.

Он подмигнул и поехал к зданию салона. Я же приложила ладони к горящим щекам и пообещала себе быть настороже с семьёй Болдиных.