Теперь и у меня есть босс!

— Наш суровый дон помогает людям защитить их персональные данные или убрать личную информацию из сети. Часто — абсолютно бесплатно. Но это секрет для своих. Диего боится, что если немного снизить градус сволочизма, то люди перестанут его уважать.

Максим подвигал бровями и наигранно улыбнулся. Но до сих пор выглядел напряжённым. Я протянула руку Диего и оттарабанила:

— Агентство «Ватсон-Знатсон» благодарит вас за сотрудничество! К сожалению, вынуждена отказать продолжить с вами знакомство в более интимной обстановке. Мой начальник категорически против служебных романов.

После лениво поднялась на ноги, подошла к шефу и встала у него за спиной, как всякая приличная Ангелина. Диего спрятал лицо в ладонях, затем рассмеялся:

— «За», очень даже «за» он в отношении служебных романов. Всеми руками, ногами и даже носом. Так что советую брать Симу тепленьким и тащить в ЗАГС.

Не очень-то и хотелось. Мне бы свиданий, прогулок, путешествий, поцелуев… а этот сразу — в ЗАГС. Не в средневековье живём, чтобы один долгий взгляд — и сразу жениться. Поэтому я махнула рукой:

— Успеется.

Глава 22, в которой я узнаю об униформе для частных сыщиков

Шеф еще немного поболтал с Диего, потом мы погрузились в «баклажан» и поехали в центр. Максим уткнулся в планшет и почти не разговаривал, только назвал нужный адрес, и все. Я же сосредоточилась на дороге: движение в центре в такое время жуткое, медленное, наполненное жаром раскаленного асфальта, гудением сигналов и растраченными понапрасну нервами.

Целью нашей поездки оказался автосервис, пафосный такой, при одном из фирменных салонов. Неудобно даже парковаться рядом с таким на «шестерке», но не предлагать же Максиму остановиться возле торгового центра, чтобы продавцы не засмеяли. Я глянула на себя в зеркало заднего вида, пригладила волосы, припудрила нос и щеки, подвела губы карандашом, затем — накрасила помадой.

— Я решил ввести униформу для сотрудников «Ватсона», — шеф повернулся ко мне вполоборота и внимательно разглядывал. — Темно-серый комбез с лейблом на груди. Максимально закрытый и просторный.

— Вы начальник — вам виднее.

— И платок на голову.

Я пожала плечами. Странная идея, но все шефы — слегка самодуры. Пойди разберись: то побудь Ангелиной, то надевай робу. Спасибо, что не паранджу.

— Я не шучу, Бруньский! Комбез и платок. И никакого макияжа.

— У меня в багажнике сумка со спортивным костюмом есть, могу прямо сейчас переодеться. Обуви другой нет, но треники под босоножки — даже лучше, да?

И невинно похлопала глазками.

— В мешок наряжу, подстригу волосы и отправлю в закрытый пансион на пять лет! Чтобы не прыгала по коленкам посторонних мужиков!

— Есть прыгать только по вашим коленкам, сэр! Разрешите оставить неустанную одежду и прическу? Иначе я никак не смогу соблазнить вас, сэр!

Он пару секунд разглядывал меня, будто обдумывал что-то, затем наклонился. Близко-близко. Так, что губы почти соприкасаются. А ещё положил руку мне на затылок.

Сердце ухало в груди, ладони вспотели, а воздух больше не поступал в лёгкие. Страшно? Наверное, нет. Сама не пойму. Но убегать не хочется.

— Так что, все ещё хочешь соблазнить своего секси-босса? — он почти не улыбался и очень странно смотрел. Не привычна Слава Горина к таким взглядам.

— Никак не могу знать. Моя голова пуста от мыслей, сэр! — все же выдавила я.

Максим вернулся на место и похлопал меня по плечу.

— Дай знать, когда определишься, старпом! Но учти, теперь я подготовлен. Прочитал пособие для юных деревенских дев.

Он протянул планшет, на котором было открыта читалка для электронных книг. И последнее в ней — роман «Сексуальный босс моих затаенных мечтаний». Страшно представить, к чему он теперь подготовлен.

— Ничего не знаю. Я к этому не причастна. И вообще, вы обещали жениться через пять лет. Требую увольнительную до этого срока, сэр!

— Не-е-ет. Тогда я был глуп. Хотел дать тебе время подрасти, набраться опыта, почувствовать свою привлекательность. А сейчас понял, что если упустить личинку, то вылупившаяся валькирия найдет себе другого Одина. Скорее всего — здоровенного, наглого, темноволосого. С которым набьет шишек, разочаруется в жизни и в мужчинах, станет стервой. И мне одному уже боязно, после всего этого, — Максим помахал планшетом, — лучше добровольно сдаться в плен проверенной деревенской деве.

Я приложила руки к горящим щекам и вздохнула. Легко ему говорить: «дай знать». А у меня и язык на такое не повернется. Утюг в окно выставлять, что ли? Без понятия, какой это должен быть утюг, это бабушка так шутит.

И вообще, может, я против служебных романов! Хорошо же общались, душевно, а теперь не знаю, куда глаза прятать. Одному шефу все нипочём, улыбается и тыкает что-то в планшете. А если этот самый роман не сложится, и Максим меня уволит? Где ещё такую работу найду? И такого шефа?

— Так, Бруньский, — заговорил он только тогда, когда мы выбрались из машины, — подождёшь меня снаружи. Твой секси-босс будет истерить, скандалить, угрожать и призывать гнев божий на головы этих нерукоплечих людей.