Теперь и у меня есть босс!

Я изо всех сил ткнула Макса под дых, а затем, когда он согнулся от боли — ещё и в челюсть ударила, сбив костяшки. Диего несколько раз хлопнул в ладоши, из-за чего зонт отлетел назад и меня тут же намочило дождем. Максим же потирал ушибленные места и пытался разогнуться.

— Ой-ё, как больно… Знал, что так будет.

— Вот и не нужно было лезть со своими кольцами, раз считаешь слишком маленькой, чтобы делиться секретами и рассказывать о полицейской засаде.

Глава 37, с еще одним ночным разговором

После я, хотелось думать, что гордо и красиво, прыгнула в машину к Диего и пристегнулась ремнем безопасности. Сам дон влез через пару минут, наверное прощался с Максом. Не знаю, о чем они говорили, со мной Диего не откровенничал. И вообще не разговаривал примерно половину дороги. Я тоже пялилась в окно и молчала. Фары выхватывали из дождливой мглы лишь небольшой кусок обочины, любоваться нечем, зато можно заглянуть в себя.

До сих пор не могу поверить, что Максим в самом деле о хотел сделать мне предложение и нервничал из-за этого. Брак — это же серьезно! И зачем было ради этого тащиться на базу отдыха вместе с коробкой шариков, если он знал, что в любой момент может нагрянуть Лёня? На секунду я представила, как все могло сложиться, не вмешайся этот маньяк. Мы бы утром пришли к воде, Максим сказал что-то, возможно, очередную глупость, я открыла коробку, утонула в облаке из шаров и осталась наедине с тем самым. А дальше… не знаю. Так что, выходит, Лёня избавил меня от необходимости мучительно выдумывать необидный ответ на предложение, которое пока не готова принять.

— И зачем делать предложение, когда за тобой охотится маньяк? — все же озвучила я свои сомнения. Диего помолчал немного, подбирая слова, потом съехал на обочину, на вид довольно надежную, не превратившуюся в грязь. Там он немного постучал пальцами по рулю, вздохнул и вытащил из сумки смартфон, порылся в нем и протянул мне.

На экране был застывший кадр из видео, записанного во время разговора через мессенджер. Максим на нем ещё темноволосый и бородатый, запечатлённый в больничной палате.

— Так и знал, что пригодится. Это он рассказал в тот день, когда ты пришла на собеседование. Но вначале поясню кое-что. Макс быстро вычислил Лёню. Кое-что осталось от Витькиных наработок, кое-что мы вдвоем раскопали, а про его патологическую любовь к Жанне знали многие. И она тоже. Но не хотела давать старому приятелю ложную надежду. Да и не потянул бы он Жанку, не его поля ягода. Витька тянул, Макс — возможно, но с ним бы Жанне пришлось худо, я бы продержался пару месяцев, а Лёня — нет. Сложная она для него слишком. И независимая. Но выверты больного мозга не понять. Он вбил себе в голову, что Витька и Макс растоптали жизнь Жанне, и решил наказать тех. Ударить по самым больным точкам. Витька ушел быстро, а Макс оказался долбанным везунчиком и раз за разом обыгрывал смерть, попутно огораживая себя от покушений и собирая улики. Тогда Лёня догадался, что его вычислили, вытащил историю с проклятием и начал воплощать этот сценарий, запутывая всех призраком Вити. Это такая забавная, с его точки зрения, шутка — пусть человека, который так рьяно разоблачает все потустороннее, оно же заберёт на тот свет. Даже могилу раскопать не поленился ради дела.

— У Виктора был браслет с флэшкой, с которым его похоронили, — вспомнила я слова Жанны. — Наверное Лёня просто боялся хранящегося там.

Невозможно поверить, что столько всего ужасного можно совершить во имя светлого и воспетого в веках чувства. Или не его, а простой зависти и эгоизма? Вряд ли Лёня хоть на минуту задумался, каково будет Жанне узнать обо всем этом. Она бы точно не простила, не прониклась и не понеслась в счастливую совместную жизнь с убийцей своего ребенка, мужа и друга.

— Даже хорошо, что я не роковая женщина и никто ради меня не станет делать вот такое.

Думаю, шарики в коробке — предел глупостей, на которые идут ради Славы Гориной. Но Диего в ответ только хмыкнул.

— Мы ждали Лёню завтра, тебя бы к тому времени уже увезли с базы. А насчёт роковой… Включи видео.

Он протянул наушники, завел машину и въехал обратно на дорогу. Я же пялилась на Максима, говорившего совершенно странные вещи:

— … я влип, дружище. Пропал, попался, потерян для общества холостяков, замечен в патологической реакции на веснушки, улыбку до ушей и клетчатую рубашку на несколько размеров больше. Черт, будь эта Слава лет на пять-семь старше — уже бы тащил в ЗАГС. Ты бы слышал, что она говорит! Но девятнадцать, девятнадцать лет! Это же вчерашняя школьница, ребенок!

— Моей прошлой «зайке» было восемнадцать. Вполне себе взрослая деваха.

Диего отдалился от камеры и обрисовал признаки взросления, отчего Максим прикрыл лицо ладонью.