Теперь я твоя мама

Боль нарастала, схватки следовали одна за другой. Роберт подъехал к роддому на такси в тот же момент, что и «скорая». Он рванулся к ней. Как Карла и ожидала, он был потрепан и небрит. И пытался говорить без запинок, чтобы убедить ее, что не пьян. Она рассмеялась и позволила ему помочь ей сесть в кресло-коляску. Их ребенок вот-вот должен был родиться. Она ощущала, как его головка ищет выход наружу.

– Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя, – бормотал Роберт, пока ее везли к больнице.

Она крепко сжала его руку, когда еще один спазм боли заставил ее глубоко вздохнуть. Акушерка сказала:

– Мужчина, останьтесь. Женщина, вы со мной. Мы отправляемся прямиком в родильную палату.

Глава шестая Карла

Роберт и Карла Гарднер (урожденная Келли) рады сообщить о рождении дочери Исобель Гиллиан 3 ноября 1993 года. Искренне благодарим персонал клиники Вэлли Вью за внимание и доброту, а также команду кареты скорой помощи – Никки Нортана и Деса Брогана за быстрое реагирование. Большое спасибо.

Лежа на кровати, Карла наблюдала за кусочком неба, который видела через окно. Из темно-синего он постепенно становился серым, пока наконец мир не наполнился белоснежным сиянием. Для нее начался новый день. Для нее и Исобель, которая спала рядом в кроватке. Прошло двадцать восемь часов с тех пор, как она родилась, а Карле было все труднее вспоминать мир, в котором ее дочери не существовало.

Раньше Роберт был самым важным человеком в жизни Карлы. Теперь его место заняла Исобель. Но между ними не будет никакой борьбы, никакого соревнования, ибо любовь так же бесконечна, как и потребность в ней.

Вчера медсестра Кленси, или просто Аманда, как она предпочитала, чтобы ее называли, показала Карле, как держать дочку и положила ее ей на руки.

– У Исобель отличный аппетит, – сообщила она. – Она точно знает, чего хочет. Я не думаю, что у вас возникнут трудности, когда вы покинете нас.

Внезапно слезы потекли по щекам Карлы. Послеродовая депрессия. Логичное объяснение того, почему молодые матери часто плачут и у них постоянно меняется настроение. Аманда знала, что надо делать.

– Вам не о чем беспокоиться, – сказала она и передала Карле коробку с бумажными салфетками. – Вы вполне в состоянии справиться с этой юной леди. Просто не позволяйте ей командовать вами.

Скоро должны были появиться фотографы, и это заставило Карлу собраться. Она достала косметичку и принялась за дело. Когда они вошли в палату, она уже сияла, готовая ко всему. Она взяла Исобель на руки и улыбнулась в камеру.

Исобель спала, ее не тревожили щелчки и вспышки фотоаппаратов, хотя вокруг только и слышалось: «Вот так, Карла… так… отлично… замечательно… еще раз… последний раз… последний раз».

– Неужели вы не сочувствуете женщине, которая не так давно родила? – наконец сурово заявила Аманда фотографам. – Убирайтесь отсюда, пока я не взялась за швабру и не надавала вам хорошенько.

Первые фотографии ребенка «Ожидания» появились в вечерних изданиях «Ивнинг геральд» и «Ивнинг пресс». Также их показали в утреннем выпуске новостей. Роберт ничего не сказал по этому поводу. Карла боялась, что он снова устроит скандал. Вероятно, так бы и случилось, если бы в палате постоянно не крутились люди. Она договорилась с мужем, что отныне они должны держать ребенка подальше от журналистов. Контракт с «Ожиданием» завершился, и Рейн уже подыскала ей замену.

Большая часть предыдущего дня прошла, как в тумане. Днем приехала ее семья с шампанским и подарками.

Джина Келли, ее невестка, должна была родить в январе и поэтому просила подробно рассказать, как все прошло.

– Расскажи мне, – потребовала она. – Кровавые моменты можешь опустить… по возможности.

– Это было так же легко, как свалиться с бревна на землю, – подытожила Карла шестичасовые напряженные роды.

Все, что она хотела помнить, – это момент воссоединения, когда ей на руки положили дочь, вымазанную в крови и слизи. У девочки было морщинистое личико старушки и тощие пальчики. Акушерка уверила ее, что пальцев по пять штук на руках и ногах. В этот момент Карла влюбилась. Она решила, что это воспоминание должно остаться с ней на всю жизнь.

Роберта, бледного и к тому времени полностью протрезвевшего, обуревали те же чувства.

– Она такая красивая, – прошептал он, – такая красивая!

Карла согласно кивнула и поняла, что красота больше не имеет никакого значения. Она просто зависит от точки зрения смотрящего.

– Тебе следует пожить у нас, когда выйдешь из больницы, – сказала ее мать, не обращая внимания на то, что они это уже обсуждали и Карла отказалась.

– Спасибо, мама, но Роберт просто станет раньше приходить с работы. С нами все будет в порядке.