Теперь или никогда

«А кто вернет моих?! – яростно вскинулась Княгиня. – Моих, нерожденных?! Моих, которых я могла бы родить Вилдайру?! И детей, в которых отказала себе Мэрсэйл?! И тех его сыновей, что родила бы ему Аслэйг, – их кто вернет моему Князю?! – Ролфийка стиснула руки, неимоверным усилием сдерживая бешенство. – За них я убила бы всех диллайн – и пусть бы призванная ими тварь обожралась и подохла от пресыщения! Ну? Назовешь ли ты это несправедливым, Локка?»

«Так осуществи свою справедливость, моя Война, Вигдэйн. В твоих руках сыновья Эска – начни с них! Что тебя остановит, дочь Морайг? Неужто то, что они – дети яблони Глэнны?»

«Нет. То, что они – дети», – отрезала Вигдэйн и снова повернулась к Эску.

А тот тем временем говорил, не подозревая о споре между богиней и ее посвященной.

– Но ведь можно зайти и с другой стороны. Мы можем начать поиски следов подлинных хозяев архива, узнать, что с ними случилось, остались ли родственники, и прочие подробности. Документы, раз они сохранились, должны были оставаться в руках ролфи, которые знали их ценность.

– Аслэйг мертва, – отрубил Вилдайр сухо и напряженно, а потом добавил: – Я был уверен, что она мертва.

И снова Хозяин Архипелага позволил чувствам прорваться наружу, настолько его взволновало услышанное. Ведь взволновало же? Даже это имя… Аслэйг… Оно саднит, как свежая рана, и губы сводит, будто разбитые в лохмотья ловким и прицельным ударом рукоятью сабли. А ведь столько лет прошло.

«Больно?» – спросил глазами Эск.

И Вилдайр так же безмолвно ответил: «Больно!»

– Тогда ты не мог быть уверен, Вилдайр, – мягко вымолвила Вигдэйн. – Наша Аслэйг могла бы стать твоей Княгиней, вот только ты еще не был ни Князем, ни даже ролфи. Не забывай об этом.

– Но теперь – уверен. Аслэйг мертва, ее нет среди живых. – Ролфийский Князь сверкнул глазами и встряхнулся, отбрасывая слишком опасные и неуместные сейчас чувства. – Так. Что бы это ни было, мы должны вернуть эти записки. Кого пошлем?

– Отправляй эрну Кэдвен, – пожала плечами Княгиня. – А что? Ей не впервой выполнять твои поручения, – во-первых. Она и так уже знает про существование архива, во-вторых. Кто отозвал девушку с Тэлэйт, кстати? Конри?

– Кэдвен служит мне, а не Конри.

– Он зарвался, Вилдайр, – заметила она.

– Не сейчас, – отрезал Волк Архипелага. – И не здесь, Вигдэйн.

И огненная Княгиня молча склонила голову, принимая решение супруга.

– В Эббо эрна Кэдвен может смело рассчитывать на моих людей, я дам ей рекомендательные письма, – пообещал Эск.

– Она и так плывет в Эббо, – сказал Вилдайр и пояснил: – В посольство. По делам операции «Ициар».

– Вот как? – Вигдэйн насмешливо выгнула бровь. – Вы бы все-таки поостереглись давать подобным операциям идберранские названия, стратеги. Ну да не мне вас учить… Тогда не надо ничего переигрывать и менять. Еще Конри нам не хватало в списке «посвященных». Просто дай ей дополнительные указания. Как в прошлый раз. Впрочем, – ролфийка одарила Эска взглядом если не слишком благодарным, то точно очень задумчивым, – от рекомендательных писем нам, разумеется, придется отказаться. Такие вещи лучше запоминать на словах – и использовать лишь тогда, когда другого выхода не будет. Хотя эрна Кэдвен, конечно же, решит это сама.

Аластар

Издали, со стороны моря, Амалер похож на птичий базар. Он слишком шумный, беспокойный, многолюдный, там невозможно уединиться, даже за стенами дома. Не Саннива, конечно, нет той ленивой роскоши и пресыщенности, скорее – мастерская механика, где все движется, вращается, гудит и выпускает клубы пара. Занятно, но утомительно. Впрочем, Аластар Эск сделал все возможное и невозможное, чтобы его Амалер стал таким, какой он есть.

А вот, например, Остайн производит впечатление исполинской ракушки, выброшенной прибоем на берег. Он весь, до последнего камушка в кладке стен, до маленького гвоздика, посвящен морю, буквально молится на серо-синюю бездну у своего подножия. Все окна обращены только на запад, к морю Кэринси. Остайн – белый, как парус, и одержимый, как диллайнский капитан.

Аластар видел множество портовых городов. Южные напоминают ульи диких пчел, северные – лежбища морского зверя, но второго такого, как Эйнсли, попросту нет нигде. Столица Ролэнси покорила диллайн прежде всего своей упорядоченностью и логичностью. Прямые улицы, никаких узких переулочков, никаких тупичков, согласованная застройка – рядом не теснятся дворцы и мазанки, мощеные тротуары, мостовые, исправно работающие сливные канавы.

Синтафский гость прогулялся по центральному проспекту, дивясь причудливой фантазии резчиков по камню и строгой симметрии фасадов, осмотрел портовые сооружения: волнолом, причалы и доки. Ему самому амалерский мол, служащий для прикрытия от ветра и волнения внутренних портовых бассейнов и стоянки кораблей, обошелся в баснословную сумму – полмиллиона оули, поэтому бутовую стену и устроенный на ней парапет Эск изучал внимательнее всего.