Теперь или никогда

А когда увидел, к чему привела вчерашняя «церемония», то с удвоенной силой отвесил самому себе мысленный подзатыльник. Куда делись разногласия? Где спесь Элввы и сарказм Локка? Нет их. Пока нет, спрятаны до поры до времени, как старинные фитильные ружья. Договор договором, границы границами, а власть все же властью, и стоит Аластару Эску показать слабину или же, напротив, попробовать надавить сильнее, чем следует… А он попробует. За эти несколько лет Рамман достаточно узнал эскизарца, чтобы ни мгновения не сомневаться – тот не остановится на достигнутом. И если это понимает янамарский граф, то уж все остальные и подавно. Элвве ли не тешить себя иллюзиями относительно устремлений Эска? Или лорд Рэй не в курсе Аластаровых наклонностей?

Но сейчас они сидят плечом к плечу, монолитной стеной, единые перед лицом давних врагов, ставших союзниками.

И длинный стол между ролфи и диллайн как поле предстоящей битвы.

…Полощутся разноцветные знамена, лязгают сочленения доспехов, храпят кони, мечи покинули ножны, заряжены кулеврины, все только и ждут протяжного воя трубы…

Рамман вздрогнул и отогнал видение, навеянное наследственной шурианской впечатлительностью. Не будет никакой битвы, отгремели сражения между диллайн и ролфи уже пятьсот лет тому назад как. Теперь дети Морайг приплыли в Синтаф совсем за другим. А вот зачем, как раз и рассказывал эрн-Рэймси. Доходчиво так. Чтобы, значит, «пушистики» поняли сразу. Не будут честные ролфийские парни лить кровь за Северное Княжество Файрист. Ролфийской кровью здесь и так пропитана каждая кочка. Хватит! Зато у новоиспеченного государства не будет проблем с Конфедерацией. Никаких. Это эрн-Рэймси гарантирует. При условии, что получит восемь эскадронов.

Из-за них, из-за этих злополучных эскадронов у ролфийского командующего и генерала Кана вышла небольшая словесная перепалка. Илдред Кан, чье прозвище по-диллайнски честно отражало не столько внешность, но и саму внутреннюю суть опального генерала, не удержался от резких слов.

– А не слишком ли много вы хотите, многоуважаемый эрн? – грозно заклекотал Носатый Филин, полыхая оранжевыми очами.

Вообще-то они у него были лимонно-золотые, но от напряжения последних дней полопались сосуды, оттого и смотрел генерал на мир красными глазами кролика. Весь взъерошенный какой-то: короткие волосы дыбом стоят, мешки под глазами, на скулах полыхает багровый нездоровый румянец. Боль в давно ампутированной ноге не давала ему покоя и характер не улучшала, посему Носатый Филин прямо-таки изнемогал от невозможности высказаться грубо и прямо, как привык в казарме. Рамман ему даже сочувствовал. С эдаким обширным лексиконом тяжко блюсти этикет.

Эрну Рэймси, само собой, много не казалось. Эскадроны ему необходимы как воздух, и генерал Кан это понимал лучше всех, но без ожесточенного торга сдаться не мог. Он ведь диллайн – расчет в его крови! Но и эрн-Рэймси – ролфи, а потому рожден со стремлением выгрызать желаемое зубами. Остальным же участникам судьбоносного совещания отводилась роль пассивных зрителей – столько экспрессии было в словесной баталии двух военачальников. Не подходи – зацепит осколками! Ну, может быть, и не осколками, но Илдред Кан заплюет, а эрн Рэймси, того и гляди, укусит. Поэтому, продолжая традицию звериных аллегорий, ролфи прижали уши, диллайн распушили перья, но сидели тихо-тихо, и Аластар Эск в том числе.

– В битве при Солиамне вы рискнули разделить свою армию и не прогадали. Запамятовали? Сейчас соотношение сил приблизительно такое же, но вы отчего-то упрямитесь. Разучились дерзить Удаче? – напомнил ролфи.

И вроде бы польстил старому вояке, и при этом за живое задел, усомнившись в способности Илдреда Кана делать опасные ставки.

– В тот раз никто не пытался отобрать у меня последнее, – прошипел диллайн, яростно стуча тростью по деревянной ноге.

Был бы у эрна Рэймси хвост, хлестал бы им по бокам.

И все же Рамман проникся генералом-фельдмаршалом. С таким волчьим сыном Мирари точно не пропадет. Надежный мужчина, именно такой, каким его описывал Аластар и какой нужен сестре. Она же, как ее экзотические цветы, нежная и беззащитная. Сина – другая, она – сильная и серьезная, как тридцать три диллайнских мудреца, она не пропадет. И когда придет ее время, выберет себе спутника жизни так же решительно, как ее отец командует: «Корабль к бою!»

И пока молодой человек размышлял о разнице между своими кровными сестрами, настал самый ответственный момент. Аластар Эск взял слово, исполненный самых смешанных чувств. Ему предстояло сказать самую важную речь в своей жизни. Диллайн шел к этому дню два столетия. Почти две сотни лет лелеял мечту о собственном престоле. Одержимость Властью не с чем сравнить, даже жажда путника, бредущего по раскаленной пустыне, лишь жалкое подобие этого иссушающего желания. И утолить ее может далеко не каждый.