Теперь расплачиваться поздно

– К сожалению, Катя ничего стоящего мне не сообщила.

– А я надеялся, что с вами она будет более откровенной, чем со мной. Вдруг тут какие-то женские секреты? – Роман Витальевич сел за стол, положил свой мобильник рядом с трубкой домашнего телефона и напряженно уставился на эти средства связи.

Он ждал звонка от шантажиста, но оба телефона молчали. Я вспомнила, что записала номер консьержки, и позвонила ей домой со своего мобильника.

– Слушаю, – ответил женский голос.

– Здравствуйте! Я хотела бы поговорить с Марией Тимофеевной.

– Это я.

– Меня зовут Татьяна. Я частный детектив.

– Вы, вероятно, насчет дочки Круглова хотели что-то спросить? – догадалась консьержка. – Мне Люба про вас рассказала. Я все жду, когда вы мне позвоните.

– Мария Тимофеевна, расскажите, пожалуйста, во всех подробностях, в котором часу Полина ушла вчера из дома, как она была одета, в каком она была настроении? Важна любая деталь, – подчеркнула я.

– Понимаю. – Моя собеседница ненадолго задумалась. – В последний раз Полина в начале седьмого мимо меня проходила. Если мне не изменяет память, одета она была в джинсы и длинный серый свитерок с каким-то рисунком…

– С каким рисунком? – уточнила я.

– С башенкой французской, – припомнила вчерашняя консьержка.

– С Эйфелевой? – предположила я.

– С ней, – подтвердила Мария Тимофеевна. – Полина и с утра на занятия в этой же одежде пошла. А вот сумка у нее вечером другая была, маленькая такая, серая, на длинном ремешке. Еще она накрашена была поярче, чем днем. Не скажу, что вызывающе, но тем не менее…

– А в каком она была настроении?

– Я бы сказала, в задумчивом. Обычно мы с ней парой-тройкой слов перекидываемся, но на этот раз Полина прошла мимо и даже не посмотрела в мою сторону, поэтому я ни о чем ее спрашивать не стала… Ну вот, пожалуй, и все, что мне известно.

– Спасибо вам, Мария Тимофеевна, за то, что уделили мне время.

– Да я ж ничего особенного не сделала. Если бы я только могла предположить, что с Полиной что-то случится, уж я расспросила бы ее, куда она идет и с кем, – посетовала консьержка.

– Если вы вдруг что-то еще вспомните, позвоните мне, – я продиктовала ей свой номер телефона и попрощалась.

– Татьяна Александровна, есть какие-то новости о моей дочери? Она, случаем, не сказала ей, куда пошла? – тут же забросал меня вопросами Круглов.

– Нет, Полина вечером с консьержкой не разговаривала. – Я подумала, что не стоит зацикливаться на версии о похищении, поэтому уточнила: – Скажите, Роман Витальевич, сколько денег могло быть у вашей дочери с собой?

– Я оставлял ей примерно десять тысяч наличными на хозяйство и на оплату коммунальных услуг. Потом, у нее были какие-то деньги на пластиковой карте, на которую ей стипендию перечисляют, но это так, на карманные расходы…

– Понятно. Полина носила ювелирные украшения?

– Золотую цепочку с крестиком – всегда, остальные драгоценности – время от времени. Дочь предпочитала бижутерию. Впрочем, я могу это уточнить. – Круглов вышел из гостиной и вскоре вернулся с объемной деревянной шкатулкой. Выдвигая поочередно ящички, он показывал мне украшения: – Это Наташино кольцо, Полиной мамы, сережки тоже ее. А это – уже дочкины, и это ее… Колечко Полино, браслетик, еще одно кольцо. Я ей подарил его совсем недавно, на совершеннолетие… Вы знаете, Татьяна Александровна, кроме цепочки с крестиком, все драгоценности здесь. Так что ничего особо ценного у Полины при себе не было, разве что смартфон, ну, и какие-то деньги, оставшиеся после платежей.

– Для кого-то это уже много. Ваша дочь могла банально отправиться в магазин за хлебом или чаем, по дороге ей кто-нибудь позвонил, она достала смартфон и спровоцировала какого-нибудь случайного прохожего на кражу. Не исключено, что она стала сопротивляться…

– Вы хотите сказать, что мою дочь убили из-за мобильного телефона?! – перебил мои размышления Круглов.

– Ну, почему сразу «убили»?

– А потому, что в больницы я звонил!

– И везде спрашивали, не поступала ли к ним Полина Круглова, так? – Роман Витальевич подтверждающе кивнул. – А если у вашей дочери не было с собой документов, а сама она находится без сознания?

– У нее должны были быть документы, – не слишком уверенно произнес бизнесмен. – Полина, как правило, носила с собой студенческий билет.

– А если у нее украли сумочку со всем ее содержимым?

Вместо ответа Круглов взял телефонную трубку и набрал какой-то номер. Вероятно, он снова позвонил дочери. По выражению его лица я поняла, что никаких изменений не произошло – мобильник Полины по-прежнему был отключен. Я тоже позвонила… в морг. Но мне никто не ответил. Дежурный патологоанатом не стал утруждать себя лишней работой.