Теперь с тобою вместе я (СИ)

— Говорят опасно одной девушке ездить на частном извозе, мало ли, кто попадётся, хотя я могу за себя постоять.

Мужчина рассмеялся.

— Идём, давай поднесу твои сумки. У вас все в Израиле становятся такими героями?

Вера улыбнулась.

— Все, нам по-другому нельзя.

— Ты, чего туда, в свои сумки наложила? Приехала, что ли, подкармливать голодную белорусскую родню?

— А, что, голодно?

Мужчина определяя сумки в багажник старенького жигуля, прокряхтел:

— Нет, не голодно, но очень бедненько.

С голоду, конечно, не пухнем, разносолами себя не балуем, но сносно покушать ещё можем.

Донашиваем одежду, приобретённую в годы Советской власти, как и пользуемся вещами того же периода.

Мало кому доступны, появившиеся на базарах импортные товары и деликатесы.

Живём в основном с огорода и левых приработков, но ведь не у всех есть то и другое.

Машина легко покрывала сорокакилометровое расстояние между аэропортом и городом, Вера с интересом слушала словоохотливого и приятного собеседника.

— Вот, посмотри в окно, какая красотища, у нас ведь наступило бабе лето, днём иногда до двадцати двух градусов тепла доходит.

Вера, действительно, видела мелькающие за окном автомобиля»… В багрец и в золото одетые леса…».

— Да, красиво, я, правда, не люблю осень в Беларуси, но этот период не может не радовать взгляд и душу.

— А, вот, нам теперь не до этой красоты, ходим в леса по грибы не в радость, а будто бы на работу, обеспечивая себя на зиму, которую ждём со страхом.

Те, кто ещё работает, получает кое-какую зарплату, но часто закаточными крышками, банками с кофе, тарелками, кружками, говорят, что на одном предприятии выдали зарплату кирзовыми сапогами и галошами…

Может быть придумали, но представляешь, несёшь домой вместо хрустящих зверьков мешки с этой никому не нужной сегодня обувью.

Вера сдержала улыбку, понимая, что людям в этой стране сейчас не до смеха, а ведь тут живут её родители, подруги, да, и другие… которым она совершенно не желала никакого зла, а более того, очень даже их уважала, а сейчас, слушая симпатичного водителя, до боли в душе сожалела.

— К кому красавица, прибыла в гости или обратно решила?

— Нет, я уже не вернусь, приехала навестить родителей, пока не начался учебный год в университете.

Вера и сама не поняла, почему ей захотелось похвастаться перед этим человеком своим поступлением в высшее учебное заведение в Израиле.

— Молодчинка, знай наших, а родителей, как можно быстрей забирай отсюда, если есть такая возможность.

— К сожалению, возможность скоро представится.

Моя бабушка является для них тормозом.

Она очень болеет и её никуда нельзя перевозить, даже не знаю, застану её живой или нет.

Но, поймите правильно, ещё не понятно до конца, стоит ли им срываться с места, жизнь в Израиле для людей возраста моих папы с мамой очень непростая…

— Что надо пахать?

— В том то и дело, что работы по специальности нет, а только неквалифицированная — на стройке, убирать улицы, мыть подъезды и дома у богатых людей, ну, если повезёт, то можно ещё устроиться на конвейер перебирать овощи и фрукты, а в лучшем случае, вот это скорее подходит для мамы, присматривать за стариками.

— Девушка, вам там на месте понятней, что к чему, но мы тоже не с луны упали, уже информированы и про вашу жизнь в Израиле, и в Германии, и со Штатов знакомые получают письма.

Везде нашему брату поначалу не легко, но со временем все как-то устраиваются, приживаются и вполне достойно живут среди тех людей, которые для нас годами были врагами, по крайней мере, нам это понятие навязывали прежние коммунистические власти.

Что ты думаешь, славная девушка, я левачу с юности?!

Довожу до твоего сведенья, покорный слуга является деканом института народного хозяйства, преподаю экономику… ну, скажи не гримаса судьбы?

Так, вот и приехали, твоя Притыцкого.

Сейчас выгружу твои тяжёлые сумки и даже помогу допереть их до подъезда.

Если бы ко мне на факультет поступила такая чудесная студентка, был бы очень рад!

Несмотря на все трудности с адаптацией в чужой стране, не кидай родителей здесь, порядок у нас не скоро наступит.

Видишь, какая темень вокруг… и, так почти на каждой улице, а во внутренних дворах вообще катастрофа, ни фонарей, ни асфальта.

Девушка чувствовала к новому знакомому невероятную симпатию и вместо двадцати долларов, вручила три десятки.

— Нет, так не пойдёт, договор дороже денег, возьми десятку обратно, а вот, если сподобишься и позвонишь мне, чтобы доставил тебя в аэропорт на обратном пути, буду премного благодарен.

Вера всунула в карман, врученную мужчиной бумажку с его телефоном и неожиданно прижалась к нему и поцеловала в щёку.

— Спасибо вам, за всё. Вы на многое мне раскрыли глаза, обязательно воспользуюсь вашими советами, главное я уяснила твёрдо, родителей надо отсюда увозить, до свиданья!

Откуда только взялись силы, Вера с двумя тяжелейшими сумками чуть ли не взлетела на свой пятый этаж и не отдышавшись, нажала кнопку звонка.

До её слуха дошли шаркающие шаги папиных вечно растоптанных тапочек, а за ними раздался до слёз родной и любимый голос отца: