Теперь ты ее видишь

– Это немного выстрел вслепую, но кое-что было в вашей последней записи в дневнике. Вы написали: «Несомненно, я поступаю правильно ради всех нас». Это маленькая деталь, но она отложилась у меня в голове, потому что обычно вы говорите «нас обеих». И вы беспрестанно потираете свой живот сегодня, – добавляет Ангела. – Я ожидала это увидеть.

Я узнала о ребенке за неделю до праздника. И, как бы я ни старалась задвинуть тот факт, что вынашиваю его ребенка, на задворки своего сознания – одновременно я понимала, что должна исполнить свой план сейчас. Как только Брайан узнает, что я беременна, – у меня не будет шансов сбежать от него. Особенно, если это сын, о котором он всегда мечтал и надеялся, что тот станет таким же, как он. Я делаю глубокий вдох, стараясь отогнать эту мысль, пока Ангела открывает для меня дверь машины. Я начинаю садиться, когда замечаю фигуру, ожидающую возле дальней стены.

– Можете вы подождать буквально минутку? – спрашиваю я. – Мне нужно кое с кем поговорить.

* * *

Бледное лицо Шарлотты выделяется на фоне темного неба, освещенное резким белым светом, заливающим фасад участка. Кожа под ее глазами покраснела, и макияж размазался. Шарлотта быстро моргает, пока смотрит то на меня, то вдаль, и никто из нас не знает, что сказать, но я понимаю, что должна найти какие-то слова.

– Я не знаю, как начать. Как извиниться перед тобой. Я никогда не должна была делать то, что сделала.

– Нет, – говорит она прямо. – Тебе не стоит извиняться.

Ангела наблюдает за нами, и я поворачиваюсь так, чтобы она не могла видеть моего лица.

– Спасибо тебе. Я не заслуживала твоего приезда в Корнуолл. Я не должна была просить… – Я останавливаюсь, поскольку даже для меня мои слова звучат, как пустые.

– Ты должна была понимать, что я сделаю для тебя всё, что угодно. Ты могла бы рассказать мне, что происходит. Я была твоей подругой, Гарриет. Это то, что делают друзья, – произносит она усталым голосом.

Я даже не знаю, что сказать. Она права.

– Все последние две недели меня обвиняли в том, что я потеряла Алису, – продолжает Шарлотта. – И я тоже винила себя в этом. И сегодня мне опять пришлось выслушать, как они обвиняют меня. – Она показывает на полицейский участок. – Несколько часов меня спрашивали, почему я не знала, что у моей лучшей подруги неприятности, почему я не действовала сразу, как только ты позвонила мне сегодня утром, и я не могла рассказать им, понимаешь? – Она качает головой и отводит взгляд, в ее глазах блестит влага. – Сегодня вечером я по-прежнему чувствовала себя виноватой, можешь в это поверить? Я ощущала чувство вины за то, что не оказалась достаточно хорошей подругой для тебя.

– Нет. Даже не говори такое. Ты была лучшей…

– Не надо, – Шарлотта останавливает меня. – Я не могу это слышать. Я просто хочу вернуться к своей семье.

– Прости меня. – Я протягиваю к ней руку, но она отдергивает свою прежде, чем я могу до нее дотронуться.

– Я не могу простить того, что ты сделала, Гарриет, – отвечает Шарлотта.

– Я понимаю, – говорю я. И я действительно понимаю. Это правда, но я не могу отделаться от мысли, что это именно то, чего хотел бы Брайан.

Год спустя

Одри подливает большую порцию красного вина в бокал Шарлотты и поднимает собственный, еще не тронутый. Шарлотта ждет, но она знает, что Од не собирается говорить первой.

– Я не знаю, что произошло. – Шарлотта потирает стеклянную ножку бокала двумя пальцами.

– Это не в первый раз, – говорит Одри. – Ты выдумала предлог, чтобы уйти от Гейл две недели назад, и, очевидно, не захотела состоять в «Книжном клубе». Но сегодня вечером ты уехала, даже не зайдя в дверь. – Одри вздыхает, протягивая руку через стол и накрывая ладони Шарлотты своей. – Расскажи мне.

Шарлотта делает большой глоток вина и ставит бокал обратно на кофейный столик, стукнув им чересчур сильно.

«Видишь ли, Одри, какая штука. Мне кажется, что я на грани нервного срыва».

– Надо мной словно висит черная туча, – произносит она наконец. – Я не могу избавиться от этого.

– Прошел уже целый год, – Одри немного смягчает тон.

– Я знаю и понимаю, что должна двигаться дальше, но не могу.

Одри смотрит на нее вопросительно. Шарлотта не может ожидать от нее понимания, когда та не знает всей правды.

– Ты всё еще чувствуешь ответственность, – предполагает Од.

– Нет.

«Не за то, что произошло с Алисой, во всяком случае».

– Тогда я ничего не понимаю. Тебе больше не нравится выходить в общество. Я смотрю на тебя на игровой площадке и вижу, что твои мысли где-то совсем в другом месте. Шарлотта, взгляни на себя. Ты выглядишь так, словно находишься в постоянной панике. И к тому же ты похудела, – говорит она. – Слишком сильно.

Шарлотта поднимает свой бокал, раскручивая красную жидкость в нем до тех пор, пока та едва не проливается. Это правда, многое из ее одежды теперь висит на ней мешком.

– Расскажи мне, – снова просит Одри.