Теперь ты ее видишь

– Давайте поговорим о звонке, который вы приняли этим утром, – предлагает детектив. – Утром пятницы, спустя тринадцать дней после вашего последнего разговора с ней. Наверно, вы испытали шок?

– Так и было.

– Что вы делали, когда Гарриет позвонила?

– Я предполагала встретиться с инспектором Хейзом. Он попросил меня подъехать в участок, но потом мне позвонили из школы и сказали, что Молли нездорова. Поэтому я сперва собиралась забрать ее.

– И звонок от Гарриет был совершенно неожи-данным?

– Да.

– Какой она вам показалась?

– Испуганной. Отчаявшейся, – говорю я, вспоминая звук ее голоса с пугающей ясностью.

– А как вы думаете, почему она позвонила вам?

– Наверно, потому, что я была первым человеком, о котором она подумала.

– После того, что случилось, Гарриет всё равно обратилась к вам? Почему она так поступила? – спрашивает Роулингс.

– Я не знаю, – мой голос поднимается на тон выше. – Она казалась напуганной. Скорее всего, потому, что Гарриет больше некому было звонить.

– И как только она вам позвонила, вы поспешили к ней на помощь? – спрашивает детектив, поднимая на меня глаза в ожидании ответа.

– Ну… нет, – отвечаю я. – Как я уже сказала, мне нужно было забрать свою дочь из школы.

– Так ваша близкая подруга звонит вам, испуганная и отчаявшаяся, и какое-то время всё, что вы делаете, – это ничего?

– Не «ничего». Я должна была присматривать за дочерью после…

– Но вы не позвонили в полицию?

– Нет.

– И не рассказали кому-то еще?

– Нет.

– Несмотря на то, как отчаянно звучал голос Гарриет?

Я молча киваю.

– Тогда я не понимаю, почему вы мешкали, вместо того чтобы делать хоть что-то, Шарлотта? – спрашивает Роулингс. – Почему вы сидели сложа руки в течение часа – или даже больше, – прежде чем решить, что делать?

Мой рот остается сухим вне зависимости от того, сколько раз я сглатываю. Я наклоняюсь вперед на стуле, держа руки под собой. Мое сердце болит; оно бьется так сильно, что почти выскакивает из груди, и всё это время детектив не сводит с меня глаз.

Но я не могу рассказать ей правду.

– Ну же, Шарлотта? – давит она на меня, поторапливая с ответом. Вдоль линии моих волос выступает тонкая полоска пота, и я вытираю лоб. Я должна что-то сказать, но чем сильнее я стараюсь, тем быстрее слова убегают от меня. Мой голос звучит низко и хрипло, когда я наконец шепчу:

– Я хотела бы взять еще один перерыв. Пожалуйста…

Некоторое время назад

Гарриет

Старший инспектор Хейз прибыл через десять минут после того, как Ангела повесила трубку, и Брайан быстро провел его в задний сад.

– Давайте в дальнейшем не волновать мою жену, – буркнул он детективу. – Она достаточно в курсе дела на данный момент.

Гарриет наблюдала за ними через окно. Оба мужчины повернулись к ней спиной; Ангела молча стояла рядом с ними. Гарриет знала, что, если бы это было что-то серьезное, они бы отвезли Брайана в участок, но всё-таки отчаянно хотела услышать, о чем они говорили. Что он натворил такого, что заставило детектива примчаться сюда так быстро?

Когда Брайан в конце концов вернулся в дом, Ангела и Хейз остались, разговаривая, в саду. Брайан захлопнул дверь и ударил кулаками по столу. И вскинул голову, заметив застывшую Гарриет.

– Почему они допрашивали тебя? – Она продолжала наблюдать за детективами в окно.

– Они не допрашивали меня, – коротко произнес Брайан. – У них были вопросы, да, но они не допрашивали меня. – Он замялся, словно думал о том, что сказать дальше. – Ты хочешь есть?

– Нет, я не голодна, – ответила Гарриет.

Его тело обмякло, когда он убрал свои шарообразные кулаки со стола.

– Ты ничего не ела всё утро. Я приготовлю тебе тост.

– Брайан, я не хочу тост.

– Я положу тебе немного меда на него. – Он начал рыть нору через банки в буфете, пока не нашел сзади горшочек с медом. Брайан знал, что она не любит меда. Это только он им питался.

Гарриет глубоко вздохнула.

– Почему ты не скажешь мне, о чем они хотели с тобой потолковать? – Она ненавидела просить, но боялась, что Брайан теперь что-то знает об Алисе, а она нет.

– Гарриет! – Брайан сильно хлопнул банкой о стол. – Я собираюсь что-нибудь поесть. Как я только что тебе говорил, я расскажу всё, после того как поем. Ну пожалуйста – можешь ты выслушать меня хоть раз и принять к сведению мои слова, а не пытаться всем манипулировать? Ты должна понимать, что ты со мной делаешь.

Крик зарождался у нее внутри, готовый выстрелить из тела, словно пуля, как это часто случалось. Если бы Гарриет открыла рот, то не смогла бы сдержать его, он вышел бы наружу и залил комнату той болью, которая ее переполняла. Она слишком хорошо знала, что если закричит, то Брайан победит. Позовет Ангелу и инспектора и заявит им, что у его жены, похоже, опять нервный срыв.

Брайан не скажет ей, что произошло в саду, пока не будет готов. Не скажет до тех пор, пока не наиграется этой ситуацией вдоволь. Возможно, муж будет молчать, пока она не покинет комнату, вся в раздумьях, что же за беседа с детективом состоялась возле песочницы.

Смирившись, Гарриет зажмурила глаза, чтобы загнать обратно готовые вырваться слезы, и стояла так, пока не ощутила запах тоста.