Теперь ты мой котенок! (СИ)

- Закрыл я дверь, закрыл. Пока ты пялился в квартиру, находясь в прострации, - сказал Никита и слегка вздрогнул, или мне показалось? Я что, это вслух сказал? Приплыли, уже не различаю где мысли, а где речь.

- Нет, ты это не вслух сказал, просто по твоему лицу ясно, о чем ты сейчас думаешь, - улыбнулся Никита, - И вообще, что-то тебе не те мысли в голову закрались, - он снова приник к моим губам с поцелуем, при этом повалив меня на кровать. Никита стал медленно, поцелуями, спускаться вниз. Я таял под его ласками, когда он взял мой сосок в рот.

Я всегда скептически относился к чувствительности мужских сосков – это мне не доказывали обратное, мои бывшие партнеры на одну ночь, так что приготовился лежать бревном и сдерживать зевки. Честное слово, очень хотелось сказать, чтобы он не тратил на это лишнее время, и если хочет возбудить меня, а не усыпить, то ему стоит спускаться вниз, и не задерживаться на моей груди. Никита всё же припал к последней губами.

- Ммм… - что я там раньше говорил? Не чувствительные? Забудьте.

Забудьте все, что я об этом говорил. Вроде бы Микки и не делает ничего сверхъестественного, но по телу распространяется удовольствие и скапливается во всем известном месте. Парень на мое невнятное мычание, лишь удовлетворенно хмыкнул, и стал выводить языком вокруг моего пупка узоры. Это действительно приятно.

- Стой, не… - хриплю я, но меня не слушают. Никита берет в рот мой член, и язык с двумя металлическими шариками проходится по уздечке вниз к яйцам, затем стремительно поднимается вверх по стволу к головке. Я судорожно выдыхаю, морщась от удовольствия. Это однозначно куда приятнее касания руки. А затем он вбирает член до основания и сосет. Тогда из меня и вырывается мой первый, но далеко не последний стон удовольствия. Он на миг отстраняется от меня и вглядывается мне в глаза.

- Вот это сейчас было эффектно, - ухмыляется он.

- Сделай так еще раз, - он попросил, после чего вытворяет языком такое, что заставило меня повторить стоны, и без лишних просьб об этом. Ощущения яркие. Непривычные. Я выгнулся, и уже хотел было застонать от оргазма, но Никита резко пережимает основание моего члена и у меня вместо стона от удовольствия вылетает стон, чуть ли не от боли.

- Еще не время, мы только начали, малыш, - последнее слово он жарко прошептал мне в самое ухо, после чего прикусил мочку моего уха. Боже. Как банально для данной ситуации. Но все же, даже от такой «банальщины» - а применимо ли данное слово в этом контексте вообще? – у меня захватывает дух. Никита медленно, но верно приближался к ремню на моих брюках. И по мере того как расстояние между ними становилось меньше, мое сердцебиение становилось чаще. В итоге это случилось, и он стянул с меня брюки вместе с моими любимыми черными боксерами.

- Тебе как удобнее раком или светящимся треугольником? – спросил меня Никита, без капли смущения. Действительно, Ник и смущение, это две несопоставимые, ни в коем случае, вещи. А я же залился краской, как девственница перед первой брачной ночью. Какое все-таки интересное сравнение... И ведь полностью описывает мое состояние.

- Так. Стоп. Ты… Девственник? - последнее слово Ник произнес, чуть ли не шепотом, и я еле-еле его услышал. Нет, ну, а догадаться нельзя? Отчего бы я тогда краснел, когда меня спрашивают о моей любимой позе?

- Тогда всё ясно. Давай не будем торопить события? Мог бы раньше хоть как-то намекнуть мне об этом.

- Тебя что, не привлекают девственники? Тебе нравятся более опытные и умудрённые делом партнёры, да? А чего ж ты тогда сам не спросил, если не знал наверняка? – завелся я с пол-оборота. Нет, ну надо же такое сказать, а?! «Давай не будем торопить события»… Ну знал же я, что всё не может быть так гладко! Вот тебе пожалуйста. Получите-распишитесь.

- Тихо-тихо, не кипишуй. Просто мне кажется, что все это слишком быстро. Тебя ведь только сегодня выписали из больницы после изнасилования (!), и в этот же вечер я тебя трахну. Как-то неудобно получается, - начал своё повествование Ник, но я его перебил.

- Что-то тебя это мало волновало до того, как ты узнал, что я – девственник! Так что ты либо уже возьмёшь и трахнешь меня как следует, - на этих словах я раскинул и руки, и ноги в разные стороны, как бы приглашая, – либо я сейчас иду в клуб, и уж там меня точно кто-нибудь поимеет! – я смотрел на Никиту, на то как дергается его правая бровь, на то как наливаются яростью его глаза, на то как расширяются его ноздри, от того что он начинает чаще дышать, на то как сжимаются и разжимаются его кулаки, и, наконец, на то как стремительно приближается его лицо к моему.

- Еще одна (!) похожая мысль, и тебе нежить, понял? – эмоции, что захватили меня от его слов, не дали мне что-либо вразумительно ответить, и я лишь безотчетно кивнул.