Теплая птица

            Осторожно ступая по скользким, обросшим водорослями камням, мы направились к противоположному берегу. Зеленоватая вода булькала под ногами, пенилась, шевелила водоросли.

            Каждое мгновение я ожидал стрекота вертушки.

             -Скорей.

             -Да иду я.

Она еще и огрызается.

            Мы преодолели речку, начали карабкаться по склону. Эта сторона оврага  поросла матерым кустарником, поэтому подъем не занял много времени. 

            Я бросил взгляд на изломанный Поезд. Еще пару часов езды – и я мог бы завладеть местом у печи. Рука уже достаточно послушна…

            Перебежками - к лесу.

Только когда кроны деревьев соединились над головой, стало легче.

             Рыжая, тяжело дыша, прислонилась к дереву. Ее лицо раскраснелось, а глаза блестели. Да ей весело! Мало досталось? Ничего, стрелки и твари наверстают…

            -Абдулла, дикие!

Стрелки! Легки на помине…

            Я прыгнул за дерево, уткнувшись носом в сырую, пахнущую прелью, землю. Рыжая рухнула рядом.

             Раздались выстрелы, на голову посыпалась кора.

 -Обходи!

            Мозг обливался расплавленным свинцом, а сердце билось где-то в горле.

 -Доставай заточку,- прошипела рыжая. Ее взгляд – почти безумный - вернул мне рассудок.

            Я выхватил клинок. Черт возьми, так просто не сдохну. Кувыркнувшись, перебрался за другое дерево. Два стрелка: один слева, другой справа. Особо не спешат: знают, что мы в ловушке. Пусть приблизятся…

            Один, два, три, четыре...  На пятом ударе сердца, я выскочил из-за дерева, и, швырнув заточку, отпрыгнул в сторону, за ствол дуба. Все слилось – и крик стрелка, и продолжительная пальба второго…

 - Абдулла, ты как?

            Абдулла не ответил напарнику.

            -Сука! – выругался стрелок. С дерева, под которым я укрылся, брызнула кора.- Тварь! Я завалю тебя.

            А у меня теперь нет заточки.

            Стрельба внезапно оборвалась.

 - У него кончились патроны,- крикнула рыжая и вдруг приподнялась, точно желая смерти. Я лежал ничком, ничего не соображая.

            - Идиот! Он не может стрелять.

            Злые глаза самки, расширенные от страха, вновь сказали мне больше, чем ее крик. Вскочив, я ринулся вперед, к маячившей меж деревьями неуклюжей фигуре в желтом обмундировании.

             Стрелок лихорадочно терзал свое оружие. Увидев меня, он отбросил автомат в сторону, потянулся к ножнам. Не дав вытащить заточку, я сшиб его с ног. Мы упали в неглубокую ложбинку, полную гнилой воды.

 Барахтаясь, я попытался встать. Куда там! Из-под такой туши  не выскочишь. Моя голова очутилась под водой. Пытаясь разжать железные пальцы, я извивался, как уж.       

            Радужные круги поплыли перед глазами. «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан». Что такое «фазан»? Воздуха!

              Вместо воздуха – вода.

              Но вот – воздух. Тело стрелка обмякло.

  Кое-как я выбрался из-под туши в камуфляжной форме. Отплевываясь и кашляя, прислонился к дереву. Со всхлипами, жадно – воздух. Пить воздух, вдыхать. Пытаясь избавиться от звона в ушах, затряс головой. Рыжая стояла у трупа стрелка. Наклонилась, сорвала пучок пожухлой травы, вытерла окровавленную заточку.

             Силы возвращались медленно. Здорово  помял… Никогда прежде я не вступал врукопашную со стрелками. Как и большинство игроков, которым дорога Теплая Птица, убегал, словно кролик, лишь только в воздухе показывалась вертушка.  Стрелки -  самые сильные в Джунглях, и лучше не стоять у них на пути.

 А вот теперь один из них лежит передо мной, другой валяется неподалеку.

             Глядя на распластанное в ложбинке тело, я впервые подумал, что иногда игрокам полезно действовать сообща. Рыжая перехватила мой взгляд и ухмыльнулась - на щеках возникли ямочки.

            -Не благодари.

            -Что?- удивился я.

            -Ничего.  

            -Верни заточку.

            Пожала плечами.

-Держи.

            -Надо отчаливать,- сказал я, пряча заточку. - В лесу могут быть еще стрелки.

 -И ты не возьмешь это?

            Рыжая пнула лежащий на земле автомат. А ведь и в самом деле, это законная добыча. 

            -Пойди-ка ошмонай второго.

            Самка кивнула и скрылась за деревьями.

             Я приблизился к телу, наклонился, снял с мертвеца шлем. Черные волосы, выпученные глаза, перекошенный, облепленный розовой пеной, рот. В общем, человек без Теплой Птицы.

             Рюкзак. Зубами и слегка дрожащими пальцами, я развязал веревку. Ого! Похоже, жратва. А это, видимо, патроны. Отлично. Отставил рюкзак в сторону.

            Подумав мгновение, стащил с мертвеца ботинки. Куртка, шлем – издали стрелки примут за своего, и трижды подумают, прежде чем стрелять, а игроки … Игроки бросятся наутек.

 Вернулась рыжая. Быстро управилась! Прислонилась к дереву, выставив вперед ногу в толстом ботинке стрелка. Кроме ботинок, она прихватила автомат, рюкзак, куртку и шлем. Молодец.

Кленовый лист, кружась, опустился на глаза раздетого мертвеца.

            Неспешно двинулись в сторону железнодорожных путей через заросли терна.

-Эй! – окликнула рыжая.

            Я обернулся.

-Скажи, как тебя зовут?

-Что?

-Как тебя зовут?

-Нет у меня имени.

            Эта самка чересчур любопытна. Имена… Зачем в Джунглях имена? Я уже и не помню, когда меня называли по имени… Нечто смутное, настолько далекое, что даже не верится: было ли?

            И вдруг – всполох; да, было, раннее утро на светлой террасе, полноватая женщина с завитыми волосами разливает в чашки чай, светлоголовый мальчик, едва удерживая  большую чашку в пухлых ручонках, протягивает ее матери…