Тепличный цветок

- Нет. Мы все видели, как ты гоняла по тарелке свою яичницу около тридцати минут, - он достает пакет мюсли с другого шкафчика, это его любимая марка сухих завтраков. Уверена, Рик оставил ее здесь после утреней пробежки с Ло.

- Я съела фрукты, - говорю я ему. Неделя Моды не за горами. Я хочу так сильно есть, как никто. Но благо, у меня нет проблем с самоконтролем.

Рик открывает холодильник и достает молоко.

- Охуеть как расчудесно, - говорит он мне. - Теперь я уж точно спокоен.

- А еще я пробовала бекон.

- Не ври мне.

- Ладно, я не ела бекон, но хотела, - я опускаю последнюю тарелку в посудомойку, а затем забираюсь на столешницу. Он ставит миску с хлопьями возле меня.

- Знаешь, что я сегодня, блин, узнал? - спрашивает Рик, и его выражение лица реально мрачное. - Роуз только что сообщила Коннору, моему брату и мне, что из-за твоего низкого веса, у тебя нерегулярные месячные.

О боже. Я стону.

- Она не сказала вам, ребята, такого, - иногда открытость Роуз не к добру. Когда дело касается ее личной жизни - она немая. Или по крайней мере, старается быть таковой.

- Ага, так и сказала.

Я бы не хотела, чтобы Роуз делилась подобной информацией с кем-то, кроме Лили или Поппи, нашей старшей сестры.

- Все не так плохо, проблемы возникают только тогда, когда я...

- Изводишь себя голодом, - невозмутимо заканчивает Рик. А затем качает головой. - Ты не можешь нормально питаться, не можешь спать...

Я широко улыбаюсь в ответ на его слова, потому что вспоминаю цитату из фильма. Ничего не могу с собой поделать. Я цитирую строки:

- Так бывает, что не можешь ни есть, ни спать, хочешь дотянуться до звезд, преодолеть границы, все те всемирно известные банальности, - я делаю паузу, ожидая, что Рик драматично скажет ах-ха. Но он выглядит смущенным. - Для этого нужны двое, - кажется, что это ему ни о чем не говорит. - Фильм с Мэри-Кэйт и Эшли. Они изображали любовь.

Его брови приподнимаются.

- Забавно. Но не любовь вызывает у тебя данные проблемы.

- Откуда ты знаешь? - спрашиваю я.

Он раскидывает в стороны руки.

- Прости, но где все парни, с которыми ты встречаешься все то время, пока я ночую в твоей постели?

- Я могу быть влюблена в тебя, - я бросаю ему наживку, гадая, поймается ли он, но Рик лишь одаривает меня напряженным взглядом.

- И ты правда влюблена? - дразнит он в ответ, не сдавая своих позиций.

Парень оборачивает против меня мой же маневр. Мне хочется ответить "да". Но правда ли я влюблена в Рика? Откуда мне знать?

- Я не уверена.

- Ну, значит можешь быть чертовски уверена, - говорит Рик, - что та любовь, которую я дарю женщине, никогда ее не ранит, - он передает мне полную миску с хлопьями и молоком. - Съешь мюсли.

Серьезность воцаряется на кухне еще пуще прежнего.

- Ты слышал сегодня утром мою маму, - она ущипнула меня за бедро, сжав кожу так сильно.

- Ага, - его брови приподнимаются. - К черту твою мама.

- Эй, - восклицаю я.

- Эй что? Она только и знает, что проявляет жестокость к Лили. Постоянно борется с Роуз. И относится к тебе, словно ты чертова маленькая кукла, которую ей нравится одевать и всем показывать. Это на хуй сводит меня с ума, я не могу смотреть, как ты делаешь то, что сама же ненавидишь, лишь чтобы порадовать других.

Я не поклонник модельного бизнеса, не после того, как буквально выросла в нем. Мне просто становится тревожно. Так что я не могу оспорить точку зрения Рика.

- Все совсем иначе, когда от этих людей зависит твоя карьера. Дизайнеры одежды и агенты рассчитывают на меня. Если я не смогу влезть в одежду, тогда не просто разочарую себя, а еще и обижу их.

Я встречаюсь с Риком взглядом, но все, что вижу, так это ту знакомую непоколебимость, о которой часто говорит Лили. Она любит поговаривать, что брат Рика - лед. И это абсолютно точно. Но Рик, он похож на скалы, на которые так любит взбираться - такой же твердый.

- Не будь чертовым манекеном.

- Я не такая.

- Правда? Потому что я вижу девушку, голова которой забита чужими мыслями, желаниями и мечтами.

- Думаю, это называется марионетка.

- Значит, не будь гребаной марионеткой.

Мой взгляд опускается в пол. Я и раньше слышала, как он говорит о чем-то с подобной твердостью, но сейчас его слова проникают в мое сознание, будто самая значимая истина.

- Возможно, после Недели Моды, я скажу ей снова о том, как чувствую себя, - возможно, я наконец-то смогу противостать своей матери. - В любом случае, почему тебя это так волнует? - спрашиваю я, желая услышать в ответ что-то типа "потому что я забочусь о тебе".

Но вместо этого он говорит:

- У меня была такая же ситуация с собственной матерью. И это пиздец как не круто.

Ему сложно говорить о Саре Хейл, в основном из-за того, что произошло два года назад. Из-за того, что она изменила все в наших жизнях. И я не уверена, что это было к лучшему.

- Ешь свои чертовы мюсли, - говорит он грубо.