Тепло твоих рук

Кира приподняла подбородок, поддаваясь порывам ветра, стянула волосы в пучок, а потом тут же распустила их и намотала одну прядку на палец.

– Я даже не задумывалась об этом. Скорее всего, на себя времени не останется. Но, как говорится, – губы Киры изогнулись в ироничной усмешке, – на пенсии буду отдыхать.

Слова Киры о создании семьи отдались трепетом в сердце Жени, но, в то же время, он встревожился из-за ее желания связывать свои планы с другими людьми и не думать о себе, как об отдельном человеке со своими целями и увлечениями. Близкие могут покинуть тебя: умереть, пойти другой дорогой или разорвать с тобой связь. Если они – центр твоей жизни и твоя главная опора, то их потеря сломит тебя.

Женя уже давно заметил, что Кира предпочитает больше заботиться об окружающих: когда Надя не приходила на пары, Кира писала для нее конспекты, оставляя собственную тетрадь пустой; отдавала свой обед одногруппникам, у которых не было денег, однако рядом сидящий Женя слышал настойчивое урчание ее желудка; делала задания для ребят, которых грозились исключить за хвосты, хотя у самой висели невыполненные работы. Ему всегда казалось, будто Кира легко относится к возникшим трудностям, но этот разговор помог ему лучше понять ее. Она не дружит с трудностями, а просто игнорирует их. Дружить – значит принимать, а игнорировать – оставлять копиться внутри.

Они продолжили путь. Женя старался вести Киру по солнечной стороне, чтобы она смогла полностью просохнуть и согреться. По пути он рассказывал про различные фонтаны. Кира останавливалась, разглядывала их и фотографировала. Женя же в этот момент наблюдал за игрой солнца на воде и на гладкой коже Киры. Только теперь он заметил, как хорошо она загорела за лето. Когда Женя видел ее в университете на последнем экзамене месяц назад, она чуть ли не сливалась с белыми стенами аудитории.

Вскоре солнце скрылось, и небо быстро заполонили мрачные, тяжелые тучи. Подул легкий ветерок, но из-за влажной одежды он ощущался на несколько градусов холоднее. Женя заметил, что Кира поежилась. Так как его толстовка до сих пор не высохла, он не мог ей ничего предложить. Женя осмотрелся и заметил невдалеке палатку с едой.

– Ты не хочешь перекусить чего-нибудь? – предложил он, замедлив шаг.

– Можно.

Когда они подошли к палатке, резко пошел на удивление теплый ливень. Женя достал дождевик и протянул его Кире. Она шустро надела его и чуть ли не со слюньками изо рта рассматривала меню закусочной. У Жени заурчал живот от запаха жареных сосисок и томата.

– Что-то тут дороговато, – прошептала Кира на ухо Жене, прикрыв ладошкой рот, чтобы другие не разобрали ее слова.

Женя бегло изучил цены.

– Я угощаю.

В другой ситуации он перетерпел бы до возвращения в город, но сейчас хотел позаботиться о Кире.

Кира несколько секунд задумчиво вглядывалась в его лицо, а потом кивнула. Они взяли по два хот-дога и капучино. Женя обошелся без сахара, а Кира попросила смешать ей целых три сиропа: кокосовый, миндальный и земляничный.

Завернутый в бумагу хот-дог и стаканчик с кофе приятно согревали руки. Кира не стала закрывать капучино крышкой и с довольным мычанием вдохнула его мягкий аромат и отправила в рот большой кусок сосиски. Из ее горла вырвался болезненный стон. Она высунула язык и попыталась подуть на него. На ее носу осталась коричневая молочная пенка. Выглядело всё это, конечно, крайне нелепо. Женя покачал головой.

– Спафибо тефе, – проговорила она, зажимая между зубов обожженный язык, и стукнула стаканчиком о стакан Жени.

Они присели на почти сухую лавочку под деревом. Кира быстро разобралась с хот-догом и откинулась на спинку, обхватив стаканчик двумя руками. Мимо пробегали прохожие, прикрывающиеся одеждой или руками.

– У тебя что, нет второго дождевика? – Кира удивленно приоткрыла губы.

– Нет.

– А почему ты тогда отдал мне свой?

– Не зря же я спасал тебя от «Водяной дороги», – Женя улыбнулся, нервно постукивая коротко стриженным ногтем по черной крышке от напитка.

– Как это мило, – захихикала Кира, заставляя его чувствовать себя еще более неловко. Раньше Женя всегда стеснялся девушек, но после поступления в университет раскрепостился и начал спокойно беседовать с ними. Только Кира вызывала у него такую реакцию.

Дождь закончился так же неожиданно, как и начался. Женя выбросил стаканчик из-под кофе в мусорное ведро. Тепло от напитка еще какое-то время хранилось на его пальцах. Кира больше не вздрагивала. Она сняла дождевик, отряхнула его от дождевых капель и повесила на руку, чтобы просушить. Женя хотел забрать его, избавив ее от неудобства, но она твердо возразила.

Вышло солнце. Влажные деревья заблестели под его лучами. Подсыхающие волосы Киры распушились и слегка закрутились. Кира по-прежнему не пользовалась расческой и обходилась пальцами. Некоторые прядки запутались, поэтому ей пришлось приложить некоторые усилия, чтобы расправить их. Женя даже боялся притрагиваться к своей голове. Он постригся всего лишь две недели назад, но кудряшки довольно быстро отрасли, поэтому он жалел, что не попросил парикмахера побрить его налысо.