Тепло Востока на Квинс Бульваре (СИ)

Ю.Ц. (горячо): Нет, конечно, нет. Но наша работа нередко проходила в тяжелейших условиях, порою на грани человеческих возможностей, и потому пороки и достоинства людей проявлялись очень быстро, ярко и активно. Сама природа, дикая, необузданная, подталкивала к проявлению истинных качеств характера. Я считаю - мне повезло. Было трудно, порою невыносимо, но всегда интересно, без намёка на скуку.

Т.А.: Однако эта нелёгкая работа не убила в вас романтика и поэта.

Ю.Ц.: Наоборот, порою давала такую пищу для души, ума и фантазии, что для реализации всех творческих импульсов просто физически не было времени.

Т.А.: В вашей поэзии и прозе много размышлений о любви. Вы так верите в любовь?

Ю.Ц. (убеждённо): Абсолютно уверен, что именно любовь движет всем прекрасным на земле. Именно она облагораживает мужчину, делая его сильнее, мощнее, увереннее.

Т.А.: Или наоборот... Подкаблучником, рохлей, роботом-исполнителем, рабом, в конце концов.

Ю.Ц.: Нет, то, о чём вы говорите, - не любовь, а зависимость. Неважно какая - физическая, моральная, материальная.

Любовь - это нечто совершенное, придающее какой-то особый оттенок отношениям между мужчиной и женщиной. Она ему дарит нежность, ласку, трепетные прикосновения, а он - свою мощь, силу, защиту. Так же трепетно, как и надёжно. Они друг друга дополняют и заполняют. Вот тогда это любовь, где есть место всему - ревности, упрёкам, слезам, печали, но в основе - любовь.

Т.А.: Вы упомянули о мужской дружбе. Для вас это конкретное или всё-таки абстрактное понятие (для красного словца)?

Ю.Ц.: Совершенно конкретное, вполне осязаемое, ощущаемое не просто понятие, а чувство, глубокое и сильное. Не менее сильное, чем любовь. Настоящий друг - это опора, уверенность, защищённость, это, если хотите, умение прощать, сохраняя главное - верность и преданность, честь и достоинство, не только своё, но и друга. Это понятие, как говорят, круглосуточное. Вовремя прийти на помощь или получить её. Без спросов-вопросов. Надо - и всё тут. Такое, знаете ли, всеохватное, всеобъёмное взаимодоверие. Иметь такого друга или друзей - огромная удача, даже счастье. Одного из них я бы хотел вам назвать - мой верный друг и коллега - сургутянин Геннадий Борисович Проводников. Когда-то я посвятил ему такие строчки:

Не спит буровая во мраке ночей

веду испытанья...

Но вам-то зачем

делить со мной риски, волненья, испуг?

А просто

Вы истинный друг.

Т.А.: Согласна с вами: настоящий друг, понимающий, защищающий, надёжный - это счастье, испытать которое дано совсем не каждому. А в дружбу между мужчиной и женщиной вы верите?

Ю.Ц.: Верю, однако готов согласиться, что грань, за которой может начаться нечто другое, присутствует незримо довольно часто. Подчас приходится жестко приказывать себе не приближаться к ней и уж тем более не переступать её... Тут, как мы знаем, имеет место очень непростая диалектика, кстати, активно используемая писателями, в частности киносценаристами, в их творчестве.

И ещё вот что хотел бы добавить по поводу дружбы. Умение принести в жертву свои личные интересы на её алтарь - это и есть истинное её понимание. А иначе, какая это дружба, если всё время ждёшь подвигов от друга, ничего не давая взамен. Или наоборот - всё время что-то отдавая другу, постепенно из друга превращаешься в полезного человека. Это уже не дружба.

Т.А.: Вас предавали в жизни?

Ю.Ц. (помолчав): Да... Понять и принять это было не просто трудно, а невозможно. Но предательство так же сильно, сколь и верность. Приходилось с этим жить. Хотя разочарование в людях очень болезненно. Я вообще убеждён, что душевная щедрость и бескорыстное добро должны быть бескорыстны, но не бездумны.

Т.А.: Вы редактор единственной общинной газеты The Bukharian Times, и вам, как редактору, по долгу службы приходится работать с разными авторами, некоторые из которых, будучи малограмотными людьми, совершенно не приемлют ни разумной критики, ни редакторской правки. Зная вас как очень деликатного, тактичного, сдержанного редактора, я, тем не менее, знаю, что вам порою достаётся от "великих грамотеев".

Ю.Ц.: Отвечу стихами:

Быть меж людей - искусство жизни целой:

Беречь любимых, вдохновлять друзей,

А час пробьёт -

со злом сразиться делом

И быть собой - всегда, во всём, везде...

Правда, эти строчки относятся не только к недоверчивым, самоуверенным авторам. Считаю, что жизнь среди людей - штука нелёгкая, а порою и вовсе тяжёлая. Просто уже смолоду надо научиться мудро ощущать границу между добром и злом, чётко определив для себя, на какой стороне баррикады твоё место. В нашем мире борьба добра и зла была, есть и будет. И крайне важно, заняв однажды заняв однажды в ней своё место, как солдат на войне, охранять добронравие всеми силами своей души. А иначе жизнь станет скучной и серой. Мне бы стало неинтересно жить.

Т.А.: Китайцы говорят, что месть - блюдо, которое едят холодным. Вы, добрый, интеллигентный человек, умеете мстить? И если да, то какой вид мести вам по духу?