Теплое местечко на двух стульях

«Ну вот, все ж таки нашла проблему на свою шею, — мысленно вздохнула я. — И чего мне только спокойно не сиделось. Нет, поперлась выяснять, чего это вдруг грустит заинтриговавший меня симпатичный мужчина. Ну и как теперь от него, точнее, от его просьбы избавиться? Отказать — некрасиво, ведь сама влезла ему в душу и попросила все рассказать. Согласиться — тоже не очень хочется. История эта хоть и запутанная, но наверняка имеет какое-то логическое объяснение и вполне банальный конец».

— Так вы согласны? — упорствовал мой новый знакомый.

Я продолжала размышлять. Христенко понял, что я сомневаюсь в себе, и тут же напомнил:

— Вы ведь первая ко мне подошли, почувствовали, что у меня проблемы. Почему же теперь не хотите согласиться помочь их разрешить? Вы же частный детектив, и какая вам разница, чем заниматься и за что платит клиент? — Иван выдержал небольшую паузу и чуть спокойнее добавил: — Поймите, Татьяна, для меня все это очень важно. Я схожу с ума. Я не могу сосредоточиться на работе. А кроме вас, помочь больше некому. Я уверен, что вы справитесь. Женщина с вашей интуицией просто не может оплошать.

«Ну что, Танечка, будут возражения, — ехидно подколол мой внутренний голосок, — или сразу согласишься? Тебя ведь никто за язык не тянул, сама полезла, теперь вот расплачивайся».

«А что я, собственно, теряю? — спросила я у себя. — Ничего. Ну да, дело не из тех, какими обычно приходится заниматься. Ну и что? Зато вон какое запутанное и интригующее. Да и денежки мне тоже не помешают. Решено, берусь за это расследование».

— Ну так что вы решили? — обратился через минуту ко мне мужчина.

— Я согласна, — не стала набивать себе цену я. — Попробую помочь, потому что, как вы верно заметили, сама же влезла в эту историю. Но сразу предупреждаю, потребуется ваша помощь.

— Об этом могли бы и не говорить — я готов пересказать все еще раз и со всеми подробностями.

— Со всеми не нужно. Я сама спрошу у вас о том, что мне интересно, — ответила я и, начав прокручивать все услышанное у себя в голове, приступила к расспросам: — Первым делом скажите: кто-то еще из ваших сотрудников может подтвердить, что вы ушли из офиса после обеда и больше в него не возвращались?

— Никто, — отрицательно замотал головой мужчина. — Я снимаю всего два кабинета: один для себя, другой для секретарши.

— Но ведь в том здании, где располагается ваш офис, есть и другие фирмы, — предположила я. — Не может быть, что никто из их сотрудников вас не знает. Должны же быть люди, которые могли видеть вас в момент ухода. Вспомните, вы наверняка столкнулись с кем-нибудь, когда выходили.

Христенко вновь замотал головой, а потом пояснил:

— В здании действительно много компаний и людей, но я посчитал, что клиентам будет очень сложно искать нас по этажам, а потому пробил вход с улицы, а выход в общий коридор заколотил. Так что к нам можно попасть только с одной стороны. Случайным же прохожим моя персона вряд ли была интересна.

— А ваш бухгалтер — он же у вас есть, — где он был в тот момент, когда вы покидали офис?

— Бухгалтер у нас приходящий. Эта женщина работает на дому и только пару раз в месяц выходит на работу. Я разрешил ей это, так как доверяю. К тому же мы вместе учились в свое время и хорошо друг друга знаем.

— Тогда другой вопрос, — не унывала я после первой неудачи. — Вы упоминали, что, куда и во сколько уходит жена, вам стало известно из разговора со своей прислугой. Что конкретно она вам сказала?

— Ничего. Она только подтвердила, что хозяйка, как и прежде, уходит гулять в одно и то же время, но иногда немного задерживается.

— Тогда обратимся к особняку. Вы выясняли, кому он принадлежит и кто в нем проживает?

Христенко кивнул.

— Да, спустя несколько дней после случившегося я разговаривал с жильцами соседних домов. Мне сказали, что его купил и отделал для себя какой-то старик, что он в нем почти не живет, но служанка и охранник там находятся постоянно. Увы, имени владельца соседи не знают.

— Значит, хозяин особняка любовником быть не может, — вслух высказала я свои мысли.

— Нет! Конечно, нет — он же старик, — согласился со мной Иван. — А тот был совсем молод. Примерно моего возраста. Может, даже чуть моложе.

— Описать его можете?

— Только в общих чертах.

— Ничего, сгодится и так, — согласилась я, и Христенко тут же приступил к описанию любовника жены, а заодно и его охранника.

— В общем, мужчина тот был примерно моего роста, — начал Христенко. — Темноволосый. Возможно, чуть моложе меня — лет на пять-семь. Лицо обычное, незапоминающееся и совершенно невыразительное. Я даже не понимаю, как Лиля могла на него запасть, он же совсем не в ее вкусе.

— Мы сейчас не обсуждаем предпочтения вашей супруги, — напомнила я клиенту. — Что вы еще можете сказать об этом типе?

— Только то, что раньше я его никогда и нигде не видел.

— Уверены?

— Да. У меня хорошая зрительная память.

Я понимала, что в мужчине говорят злость и ненависть, а потому, окажись на месте любовника жены хоть сам Том Круз, он непременно назвал бы его уродом. Человеческая психология, ничего тут не поделаешь.