Теплое сердце зимой

— Я чувствую то же самое и здесь. Пока я не читаю это письмо, мой брат не умер. Потому что именно так это работает со всеми, понимаешь? Все, с кем я живу, ты, дети, Лэйла и Кор, все домочадцы… У меня осталось бесчисленное количество незавершенных разговоров, партий в бильярд, в которые нужно играть, чтобы сравнять счет, и предстоящие обеды, и ночи дежурств. Все это до сих пор в процессе. Мы все где-то посередине, потому что живы. И в этой середине — сила. Сила, потенциал и какая-то странная, иллюзорная стабильность, которая кажется постоянной, даже если это не так, потому что любой из нас может умереть в любой момент. Тем не менее, так как смерть случается крайне редко, мы привыкаем к этой середине. Мы воспринимаем середину как должное. Мы только видим, насколько красиво и волшебно… и насколько все незначительно… когда приходит конец.

Куин постучал по конверту в своей ладони.

— Когда приходит конец, туман привычек рассеивается, и только тогда мы видим, насколько редким и особенным было все, что считалось «между».

После минутного молчания мужчина неловко рассмеялся.

— Я несу вздор, да?

Блэй покачал головой. И хрипло произнес:

— Нет, на самом деле нет.

Они оба глубоко вздохнули. Может, по этой причине, может по каким-то другим, в этом и заключалось самое приятное в жизни с любимым человеком. Часто, вы заворачиваете за один и тот же угол, даже если двигаетесь с противоположных сторон.

— Так что… — Куин снова постучал по конверту. — Что скажешь, если мы откроем… его вместе.

Когда разноцветные глаза посмотрели на Блэя, он сделал то, что хотел: положил руку на спину своего любимого и медленно погладил по кругу, в, как он надеялся, обнадеживающем жесте.

Существовали основополагающие вехи: роды, свадебные церемонии… и смерти. А также юбилеи, всеобщие гулянья, выпускные и новые начинания. И все же, некоторые из самых важных моментов в жизни были не менее значимы, не смотря на отсутствие предварительного уведомления и фанфар.

Сейчас был один из самых значительных моментов в жизни Куина, и он ждал, возможно, многие часы, когда Блэй придет домой и разделит его с ним.

Блэй хотел удержать слова при себе, так как все еще не понимал, на каком они этапе. Но чувство в центре его груди выбрало свой способ выражения… и он был самым обычным. Проверенным и честным.

— Я очень сильно тебя люблю, — прошептал Блэй надломлено.

Куин поднял руку — ту, в которой держал письмо, написанное его братом. И нежно провел тыльной стороной по лицу Блэя.

— Не плачь, — прошептал Куин.

— Я?

Куин кивнул.

— Я постараюсь пройти через это. Но я не знаю, как именно и сколько времени это займет.

Блэй взял ладонь Куина в свою руку и поцеловал.

— Сколько бы времени тебе ни понадобилось, я подожду. Я сделаю все, что ты хочешь. Куда бы ты ни пошел, я буду рядом. Если ты все еще хочешь меня.

Куин закрыл свои красивые разноцветные глаза.

— Я тоже очень сильно тебя люблю.

Мгновенно все напряжение исчезло, не только в самом теле Блэя, но и в воздухе между ними. Невыраженные чувства и слова нашли высвобождение, и оно было настолько велико, что Блэй задрожал.

Их поцелуй был мягким. Благоговейным. Больше похожим на клятву.

Затем они отстранились друг от друга и посмотрели на письмо.

Господь всемогущий, подумал Блэй. Он надеялся, что послание в нем… не разлучит их снова.

Глава 30

Руки Куина задрожали, когда он подцепил пальцем край конверта. Преодолев небольшое сопротивление, он, почему-то, не удивился, что его брат позаботился о том, чтобы письмо было должным образом запечатано. Лукас такой щепетильный.

Был щепетильным.

Медленно открыв конверт, Куин достал… лист бумаги формата А4. Страница была сложена втрое, и исписана была только с одной стороны… и сначала его взгляд сосредоточился только на почерке. Ручкой «Бик», той же, что использовалась для надписи «Брат мой», и что лежала на прикроватной тумбочке; сам почерк был красивым, плавным, легко читаемым, каждая буква была идеально выведена.

— У него был такой замечательный почерк, — тихо произнес Куин, проведя большим пальцем по одному из абзацев. — И посмотри на эти прямые строчки. Вряд ли он использовал линейку. Наверное, просто…

Делал это правильно, как его учили.

Прежде чем приступить к чтению, Куин подумал, что его брат был достоин лучшего, чем простая офисная бумага. У Лукаса должны быть свои личные бланки с тиснением наверху, отображающим его имя и адре. Может, с семейной эмблемой в качестве заглавия, нарисованной пером и тушью.

Куин навел взгляд на приветствие с мыслью о том, чтобы прочитать письмо вслух, но у него свело горло. Вместо этого он наклонился вперед и сдвинул лист бумаги так, чтобы тот оказался между ним и Блэем.