Теплоход "Иосиф Бродский"

Вездесущая пресса, пронюхав о свадебном странствии, оповестила публику об излишествах богачей, пересчитала золотые и серебряные сервизы, миллионные колье и браслеты, обнародовала списки VIP-персон, среди которых были знаменитые политики, всемогущие олигархи, прославленные артисты, что вызвало нездоровый ажиотаж завистливой толпы. Родились непристойные анекдоты, поползли крамольные слухи, состоялись демонстрации неимущих — пенсионеры под красными знаменами у памятника Марксу требовали прекратить бесчинства развратной Луизы Кипчак. Особенно злобствовала газета «Завтра», изображая теплоход как «плавучий сад извращений», перед которыми меркли фантазии маркиза Де Сада.

Все это заставляло принять самые строгие меры безопасности.

По приказу Есаула вдоль всего речного маршрута из пятикилометровой зоны были выселены жители прибрежных деревень и поселков. Вдоль берега, в рощах и кустах, были установлены секретные посты и засады. Над водами барражировали вертолеты. По всему водяному пути прошел тральщик, процеживая глубины на случай закладки подводных мин. На самом теплоходе были установлены аппараты, противодействующие водным и наземным диверсантам, вероятность появления которых была весьма велика. Эти меры безопасности перемежались с ухищрениями дизайнеров и устроителей празднеств — возводились на берегах беседки в китайском стиле для увеселений и чаепитий, оборудовались причалы в виде греческих амфитеатров, создавалась подсветка деревьев и кустарников, готовились лазерные представления на облаках и на стенах окрестных соборов. Повсюду, где проплывал теплоход, планировались маскарады, фейерверки, пикантные увеселения, развлекательные прогулки. В строжайшей тайне блюлось время и место прибытия на теплоход Президента Парфирия, который прямо с альпийского курорта обещал подлететь на вертолете к плывущему кораблю и принять участие в празднествах.

Есаул лично контролировал меры безопасности, общался с разведкой, глушил скандалы, отвлекал внимание прессы от одиозной поездки. С ней был связан его тайный замысел. Его он лелеял под сердцем, окружая кольцами защиты, непроницаемой немотой. Запрещал себе думать о нем, зная, что у противника существуют технологии, считывающие мысли.

Он приехал на Речной вокзал незадолго до прибытия гостей. У трапа Есаула встретил и изысканно козырнул капитан теплохода Яким, молодой голубоглазый атлет, облаченный в белую форму с золотыми позументами. Узкий в талии китель был схвачен парадным поясом, на котором висел морской кортик, — узкий, спрятанный в ножны клинок с костяной инкрустированной ручкой. На ножнах извивалась золоченая змейка. Торец рукояти украшало золотое сердце.

— Обстановка? — спросил Есаул, подымаясь на трап.

— Все готово, Василий Федорович. Вот ключ от вашей каюты, — Яким протянул хромированный ключ с набалдашником в виде резной головы Иосифа Бродского. Пока они шли по мягким коврам коридора, среди сверкающего лака и мягкого света плафонов, им попадались члены экипажа, молодые, спортивного вида люди в безукоризненно белых мундирах. Все состояли в молодежном движении «Нейшн», любимом детище Есаула. Все прошли школу корабельного искусства, были прикомандированы к теплоходу, владели языками, хорошими манерами, правилами светского тона.

Люкс, куда вошел Есаул, был лишен кричащей роскоши, свойственной остальным каютам. Напоминал деловой кабинет, где можно было работать, проводить совещания, связываться по многочисленным телефонам с Кремлем, Правительством, Государственной думой и Советом Федерации. Прямые телефоны соединяли каюту с Министерством обороны и МВД, штабами флота и армии. Телевизор с огромными плоским экранам позволял принимать несколько сотен телевизионных программ.

Есаул снял трубку голубого, без устройства для набора, телефона, услышал сдержанный голос: «Оперативный слушает». Удовлетворенно вернул трубку на место. Подошел к окну и стал смотреть на пирс, ожидая прибытия гостей.

Первыми явились новобрачные. Длинный, словно игла, перламутровый «линкольн» картинно выкатил на пирс в сопровождении тяжеловесных, как катафалки, «джипов». Луиза Кипчак, обворожительная, в аметистовом платье, светясь жемчужным лицом, с полуобнаженной грудью, встала из автомобиля, царственно улыбаясь. Франц Малютка, тяжеловесный и мощный, с грациозностью гризли, протянул ей руку. Было видно, как чуткие белые пальцы Луизы опустились на могучую волосатую лапищу Малютки. Струнный квартет у трапа страстно заиграл «Маленькую серенаду» Моцарта. Бриллианты переливались на шее Луизы, ее локоны напоминали прическу загадочных женщин на картинах Борисова-Мусатова. Брачная пара под аплодисменты, сопровождаемая слугами с поклажей, проследовала на трап, где их встретил галантный капитан Яким. Отдал честь, верноподданно улыбался. Помощник капитана с поклоном протянул Малютке ключ от люкса с костяной головой Иосифа Бродского, проводил до дверей каюты.