Теплый мир

Белянка открыла глаза и увидела над собой старую древесину дупла Ясеня, служившего жилищем Стрелку. Какое-то время она просто смотрела на разнообразные трещины и извилины, вдыхала сухой древесный запах. "А где Стрелок?" — заблудилась мысль. Неожиданно воспоминания обрушились на нее. Они не вызвали той умопомрачительной истерики, как накануне. Только ужасающее чувство пустоты. Будто половина ее куда-то ушла. Лучшая половина. А вот вторая осталась. И не вправе последовать за первой. Да она ее просто-напросто и не найдет. Не сможет. Пока. Даром, что круг они замкнули. Она долго немигающим взглядом смотрела вверх, закусив до крови нижнюю губу. Ловила носом последние частички его запаха, еще блуждавшие в помещении. Все. Сегодня он уйдет навсегда. Но они встретятся. Там. Потом. Но здесь и сейчас у нее еще остались дела. Она резко села, ощутив во всем теле неожиданную легкость, а в голове — ясность. Чувства будто бы куда-то ушли, словно они впитались в Землю вместе с кровью Стрелка. Это даже хорошо. Так легче думать.

"Что делать?" — обескураживающий вопрос застал ее врасплох. Иногда ей казалось, будто бы она беседует сама с собой.

— Можно? — послышался приятный бархатистый голос снаружи.

— Да, — ответила она как-то по-новому. Для нее теперь все было по-новому. Голос стал сухим и спокойным, потеряв резкую хрипловатость и живые истерические нотки.

Дождь вошел в огромное дупло, часто моргая глазами, чтобы освоиться в царившем здесь полумраке.

— Как ты? — осторожно спросил он.

— Проснулась, — ответила она и поняла, что не просто прошел сон, но еще пришла некая ясность, будто она проснулась от долгого забвения.

Он бросил на нее тяжелый проницательный взгляд. Потом произнес очень осторожно:

— Это все не просто так, верно?

— В смысле? — она непонимающе на него посмотрела.

— Все эти потери, все эти мысли, твои слова, эта твоя Ива. Правда? — он смотрел на нее то ли с надеждой, то ли с недоверием.

— Я не совсем понимаю…

— Вот именно, а должна понять именно ты, — его спокойный бархатный голос звучал убежденно.

— Понять что?

— Посмотри, сначала тетушка Мухомор, твоя учительница, твоя наставница. Горлица сказала, что она больше не нужна. То есть дальше ты пойдешь сама. Сама все познаешь. Потом Стрелок, — его голос слегка дрогнул, будто бы извиняясь за невольно причиняемую боль, — ты больше не можешь надеяться на его силу и уверенность. Тебя лишили и этого. Тебе суждено найти выход и сделать все самой.

— Мне ничего не суждено, — ответила она почти шепотом.

— Я знаю про это пророчество тетушки Мухомор. Знаю. Но… да, она многое знала и понимала. Она понимала саму суть. Суть этого мира. Но лишь этого. Ты не задумывалась, что твоя судьба есть. Просто она лежит выше всех остальных судеб, так сказать, в другой плоскости? Может, старая Ведунья просто не могла ее увидеть? Не в ее власти это было? — его взгляд, блуждая, смотрел в "никуда", он словно сам нащупывал в потемках каждое следующее слово.

— Когда-то Ива мне сказала, что я не из Маленького Народа, — в тон ему ответила Белянка.

— Но родилась ты здесь. Понимаешь? И не просто так, — более настойчиво сказал менестрель.

— Не совсем понимаю.

— Тогда постарайся. У нас почти не осталось надежды. Все сходится к тому, что ты должна что-то сделать, — в его голосе проскользнули нотки мольбы.

— Но почему не ты? Ты старше, мудрее, опытнее. Ты многое знаешь о Теплом мире, о нас…

— Так ли уж много? Если хочешь, я поделюсь тем, что успел понять.

— Хочу.

— Слушай. Нас называют Маленький народ, Хранители Леса. И это не просто так. Мы — его неотъемлемая часть. Наше предназначение — слушать то, что он говорит. Нам нельзя отрываться. Вероятно, поэтому мы так хорошо умеем чувствовать. Посуди сама. В любом деле мы сначала делаем, а потом думать начинаем. Ваша магия, она тоже по сути своей чувства, просто хорошо оформленные, направленные. Тот чужак, Стел, кажется, сказал, что их предки — наши предки, выходцы из Леса. Они разучились понимать. Они сначала думают, просчитывают, строят теории, а потом делают. Все действия Рокота глубоко продуманы, ты не находишь?

Белянка коротко кивнула, вспоминая, как кинулась на него со стеклянными глазами, а потом Рани, с тем же бесчувственным стеклом во взгляде. Сейчас она отчетливо понимала, что все это дело рук Рокота. И явно не вследствие внезапного порыва. Он явно придумал это заранее. Заручившись согласием Белки, Дождь продолжил:

— Мы разные. Но нам придется научиться друг друга понимать. Может, не нам, а нашим потомкам. В будущем. Возможно, этого нам знать не дано. У них своя Вера и своя правда. И они искренни в своем порыве. Так же как и мы — в своем. Посмотри на ту же Горлицу, которая ничего не хочет сейчас видеть во всем этом, кроме опасности предательства Леса. Она тоже живет чувствами, просто скрывая их. Мне трудно оценить, ведь я такой же. Почти. А вот ты — нет. И это твоя битва, — он замолчал.

Белянка сидела, монотонно перебирая волосы, вглядываясь в темноту ствола ясеня. Множество мыслей роилось в ее голове. Наконец, она произнесла: