Теплый пепел надежд

— Дорогая моя! Но у меня и в мыслях нет! Разве это незаметно? И вижусь я с ней только здесь, да и то редко! — Он покачал головой. — Что-то с вами не то…

Однако Ирина не унималась:

— Мне так нравилась ваша Олик! Если вы предпочтете ей нашу манекенку, мне станет обидно. Вы понимаете, — продолжала она взволнованно, — вот вам еще пример. Зине предложили замечательное место, где бы она могла расти… Секретарем-референтом в одной фирме. Так она заявила с апломбом, что ей это не подходит! (А вертеть, простите, всеми частями тела — и к тому же почти голыми, подумал Касьян, подавляя усмешку. А вообще, что-то Ирина стала сильно обидчивая, — это подходит?) Нет, я в ней разочаровалась, а вы как хотите! — закончила Ирина Андреевна и, глянув еще раз на цветы, встала.

Касьян отобедал, посидел за кофе с рюмочкой коньяка, а Зина все не появлялась. Он собрался уходить. Написал шутливо-восторженную записку девицам и оставил ее вместе с букетом на попечение Ирины Андреевны.

Тут в зале появился парень.

…Новенький, промелькнуло у Касьяна; он решил задержаться: обожал новые лица, новых людей, сам над собой посмеиваясь: думаешь, для работы пригодится?

Парень, мельком глянув на него, сел за столик в углу.

Тут же вышла Ирина, посетитель попросил кофе. Касьян его исподтишка рассматривал, делая вид, что ждет кого-то. Парнишка был необычный. Красивое, но жесткое лицо южанина — смуглая кожа, волосы цвета воронова крыла, правда, светлые, синие глаза.

Все лицо его было испещрено шрамами, претерпевшими косметическую операцию. Эти шрамы и делали лицо совсем молодого человека таким жестким и зловещим.

«…Кто ж это тебя разукрасил? — подумал сыщик, пожалев парнишку. — Наверное, до этого красавчиком был… Почему «был», — остановил Касьян себя, — он и сейчас на него тянет, но на весьма своеобразного». Сыщик знал такие порезы — удары ножом обычно наносят не в боевой схватке, а где-нибудь в темном подвале, в крутой разборке… Почему Ирина ему ничего не сказала о новом жильце? Она всегда все ему рассказывала, до мелочей… Забыла? Возможно. Очень рассердилась за цветы Зиночке! Ох уж эти дамы!

Юноша все-таки заметил изучающий взгляд Касьяна. Его почти сросшиеся брови сошлись в прямую линию, и он вызывающе уставился на него.

…И зачем это Ирина берет таких клиентов? С этим добра не жди: злой, надменный небось, из какого-нибудь клана… Зачем он тут появился?..

Касьян вдруг почувствовал, что заботится об этом Доме больше, пожалуй, чем о своем родном… Парень все меньше и меньше ему нравился. И хотя Касьян не признался себе в этом, но он связал появление кавказца с Зиной. Правда, такие девицы, как она, на сопляков, даже сильно крутых, не обращают внимания. Да и старше она его…

Касьян имел в виду то, что люди типа Зиночки, со своей самоуверенностью и нежеланием видеть реальные опасности, чаще попадают в сложные ситуации… Надо узнать у Ирины, кто этот «резаный».

Тут с шумом и смехом влетели Зина и Соня. Увидев Касьяна, плюхнулись к нему за стол, потребовали шампанского…

Оказывается, сегодня на просмотре коллекции был именитый гость из Амстердама — Ван ден Брок, «кутюрье, входящий в двадцатку лучших», пояснила Зина, сверкая глазами и явно кокетничая с Касьяном.

А Соня добавила, что Брок о чем-то шептался с их Аком (так они называли своего Разакова), тот смотрел на них с Зиной и улыбался. Этот голландец подошел к ним сам и долго говорил что-то о красоте, самобытности и таланте…

Девушки были возбуждены, веселы, и Касьяну захотелось устроить им маленький праздник. Он пошел к Ирине за шампанским. Проходя мимо юноши, он уловил его взгляд в сторону девушек, полный тоски и влюбленности…

Ах, вот оно что. Влюбился и поселился здесь… Дурачок! Ничего у него не выйдет! Тут вон какие люди — Ван ден Броки и Аки, а ты хочешь с ними тягаться!

Они сидели за столиком, распивая шампанское; к ним подсела Ирина Андреевна, не выказывавшая своих истинных чувств. Скоро подгреб пианист Витюша, которого, угостив, попросили сыграть и спеть «душевное»…

Касьян временами поглядывал на столик, за которым сидел одинокий парень. Впрочем, он привлек всеобщее внимание. Кроме манекенщиц, которые в сто пятый раз рассказывали о показах, кутюрье и прочем тем, кто присаживался за их сдвоенный стол.

Ирина Андреевна, подмигнув Витюше (его выпустили, в конце концов, из-за фоно), шепнула ему что-то, и тот подошел к парню.

После короткого разговора юноша встал… Но тут же ушел. Получилось совсем неловко — будто он мешал им.

Витюша стал что-то объяснять Ирине.

Касьян прислушался, он умел, отключившись от общего гомона, уловить нужную ему речь. По словам Витюши, парень отговорился занятостью, он, мол, и так задержался… Вот и все, что услышал Касьян.

Ирина сидела от него далековато, а ему так хотелось задать ей несколько вопросиков… Но пришлось умерить свой сыскной азарт, сейчас это получится бестактно.

— А что, молодой человек за тем столиком нас презрел? — звонким голоском спросила Соня.

— A-а, понравился? — вскричал Витюша. — Мне показалось, что он тоже заинтересовался нашим столиком, уж очень смутился и покраснел!