Теплый шоколад на десерт (СИ)

Врач чуть отстранился, пошарил в кармане халата, достал карамельку и пошуршав фантиком, бросил её в рот. Приятно запахло мятой. Загнав конфетку за щеку, врач размеренно с хорошо просчитанными паузами начал объяснение:

— Похититель очень бережно относился к пленнице. Внешних повреждений почти нет. Пара синяков на ребрах, несколько застарелых ссадин на открытых частях тела. Возможно, он единожды её избил. Не скрою жестоко, но судя по отметинам на теле, повторюсь, однажды. Дня три четыре назад. Глубокая царапина на щеке почти затянулась. Вот только, — он скривился, — На шее гематомы разной давности, усмиряя и борясь за власть, это животное не пускало в ход кулаки, а душило.

— А… — Кэл запнулся, вопрос готовый слететь с языка внезапно показался очень личным и болезненным.

— Нет! И еще раз нет! Ни единого разрыва, свежего или зажившего. Наружные и внутренние половые органы в полном порядке. Насилия в прямом смысле не было. — Врач помедлил, почесал кончик носа, говорить о таких вещах всегда неприятно, — У неё микротрещины в уголках рта. Свежие и зажившие. Так случается… — он вздохнул и потер ладонь о ладонь, отворачиваясь в сторону.

— Проклятье, — Кэл скрипнул зубами и вскочил на ноги. Таннер трахал Джиллиан в рот. Насильственный глубокий минет. Крутнулся вокруг своей оси, едва сдерживая рвущийся откуда-то из самого нутра страдальческий вопль, обхватил голову руками, сжимая виски ладонями, и как раненый рухнул на скамейку. А докторский голос ровно и убаюкивающее бубнил:

— Думаю, она не могла отказаться. Укус… Причинить боль, значит быть наказанной. Или он угрожал чем-то особым, женщины они же часто идут на жертвы ради… Стойте, — он, привстал и ухватил Кэла за рукав, у меня есть еще одна новость. Не знаю, огорчит она вас еще больше или порадует.

Кэл не ответил, лишь покачал головой, не в силах побороть разыгравшееся воображение.

— У Джиллиан гормон ХГЧ повышен. Мы сделали УЗИ. Она беременна, пять недель.

Кэл дернулся, словно получил удар в солнечное сплетение. Дышать стало мучительно тяжело, перед глазами заплясали разноцветные мушки. Он жадно хватал ртом воздух, пытаясь переключить сознание. Фостер ждет ребенка.

— Охренеть, — хрипло выдавил из себя и потер глаза, все еще осмысливая полученную информацию, — И как? — на большее не хватило сил. Внезапно стало дико страшно, и холодно, теплая и душная августовская ночь перестала быть таковой, Кэла била крупная дрожь, словно его сунули в морозилку, а все вокруг и он сам покрылось хрустким инеем.

— Чудесно, — врач улыбнулся. — Наш акушер в удивлении, после всех переживаний плод в идеальном состоянии. Такой крепкий и нахальный, может нахальная. Сделали все необходимые анализы. Ребенку в настоящее время ничего не угрожает. Но Джиллиан придется находиться под постоянным наблюдением. Срок очень маленький, — он расстроено вздохнул, — Все отклонения и дефекты развития проявятся позже. Но, черт побери! — воскликнул он в сердцах, — Это не обязательно. Женский организм такая хитрая штука. Поверьте.

Где-то рядом взвывала сирена и в больничный двор влетела патрульная машина, следом за ней въехал фургон службы 911 и заметно побитый, с одной фарой и внушительной вмятиной на пассажирской двери, микроавтобус.

— Опят авария на трассе, — быстро определил доктор причину появления кортежа, — Мне надо бежать. Будьте готовы, — он напоследок глянул Кэлу в лицо, — Будьте готовы к неприятию. Ведь журналистка права, вы были тесно связаны с похитителем. Так что… — он развел руками и побежал в здание.

Внезапно, словно налетев на препятствие, остановился и повернулся к Кэлу.

— Вам нужно отдохнуть и выглядеть завтра подобающе. Извините, что указываю. Но кровь. Ваша одежда. Лишние напоминания. За углом в паре кварталов приличный и недорогой мотель. Берут кредитки. Еда и пиво подаются в номер. И даже могут почистить одежду.

— Александр! — сердитый женский голос разорвал тишину, — Тяжелый случай. Кончай трепаться.

— Извините, — врач развел руками и, сократив путь, перепрыгнул через бордюр, помчался по давно нестриженой жухлой траве лужайки.

Зоуи подняла глаза от журнала, который вот уже полчаса листала с небрежным видом, делая это лишь для того, чтобы занять руки, и посмотрела через комнату на Эмили. Она вошла совершенно бесшумно, на ходу сделала глоток воды из стакана, зажатого между ладоней, и привлекла внимание громким хлюпаньем.

— Никаких вестей от папы.

Голос звучал по сонному хрипло, а в глубине глаз застыли тревога и непонимание. Посмотрела на мать и робко улыбнулась, словно подбадривая, но ее печаль была глубока и бесконечна. Их с Кэлом девочка впервые в жизни столкнулась со злом. Реальным, ранящим, пугающим. События последних недель почти не поддавались объяснению.

Отшвырнув журнал, Зоуи встала и, подойдя к дочери, отобрала у нее полупустой стакан.

— Уже очень поздно, тебе надо поспать. Если будут новости, я разбужу, — уговаривала она Эмили, подталкивая в сторону лестницы и провожая до спальни.