Теплый шоколад на десерт (СИ)

Фостер! Кэл, аж подскочил на месте, а кусочки головоломки, вертящиеся в голове, после встречи с симпатичной леди, сложились в цельную картинку. С досады, Кэл крякнул, и пнул кулаком стену. Видимо, он многое проспал, а Джиллиан не пожелала рассказать ему.

Приехавшая в «майбахе», почему-то марка машины царапала мозг, была ни кто иная, а Сара Фостер, сестричка чертова Алека, бывшего мужа Джиллиан и её подруга еще со времен колледжа. Та еще штучка.

Кэл раскрыл рот в немом изумлении. Его взгляд пробежал между медсестрой и мелькнувшей последний раз в глубине коридора Сарой. Кэл был взбешен, и это бешенство все сильнее заполняло его. Разве он в чем-то виноват? Это что, он приручил Таннера? Это он строил ему глазки и вилял перед ним хвостом? И вот нате вам, приплыли, она даже смотреть на него не могла, не корчась, пыжилась, стараясь выглядеть милой Фостер. А прислушаться к голосу разума? И теперь она почти осуждала его за предательство, которого он не совершал. Он это он, а дерьмец Таннер… Кэл зло сплюнул.

Он не знал, что делать. Его раздражение неуклонно превращалось в гнев и, чем дольше он думал о Фостер, и еще об одной Фостер, что узнала его, но не пожелала даже сказать «привет», тем больше терял контроль над собой. Он сразу отмел собственную вину, не учитывая, что это он показал ей зад, а Сара не та женщина, что станет унижаться и приветствовать спину. Она всегда его недолюбливала и была одной из тех, кто долго не мог смириться, что Джиллиан связалась с каким то «охламоном, читающим мысли по лицам». И он уловил ужасающее презрение, которое отразилось на её лице, прежде чем успел отвернуться.

Да пошли они к черту!

Кэл захлопнул дверь “порше”, и сдавая задом, едва не протаранил малолитражку. Его маневры привлекли внимание, пациентов клиники, прогуливающихся по ближней аллее. Двое из них даже остановились. Один из них пожилой мужчина, сокрушенно развел руками, а второй помоложе, повертел пальцем у виска. Кэл хмуро глянул на них обоих, хотя тонированное стекло автомобиля, вряд ли позволяли им видеть его.

Он был полностью опустошен. Злой, взволнованный, расстроенный... Нервное напряжение было на пределе терпимого, пальцы тряслись, пришлось сильнее стиснуть руль. Грязно выругавшись, саданул кулаком по приборной панели, дисплей музыкального центра мигнул и погас. Насрать! Кэл потряс в воздухе рукой, содранные костяшки пальцев засаднило, он ударил еще раз, теперь по рулю, стало еще больнее, но ему было наплевать, в тот момент, физическая боль была предпочтительней, чем та, что пожирала его изнутри. Выруливая на дорогу он клял себя, но не мог поступить по другому, он снова сбегал с «поля боя», в который раз, он уже сбился со счета. Никогда в жизни он не предполагал, что на этом поле он оставит Джиллиан. Но успокаивало одно, она осталась не в одиночестве, есть, кому приголубить и утешить. Его общество ей противно. Но как же он хотел, прижать её к себе поцеловать, услышать её теплый переливчатый смех и чтобы она его успокоила, их фирменной фразой: «Все будет в порядке». Не будет! Не сейчас! Он был зол и полон отчаяния. Опасные эмоции, под их влиянием он мог наворотить дел, а спасать его шкуру некому. Это было не правильно, он не должен уезжать. Но вместо того, чтобы остаться там с ней, просто выяснить, что к чему. Боже, она же ждет от него ребенка, они должны что-то решить, а он гонит машину, черт знает куда. Так по-мужски, свалить куда—нибудь подальше. Но не было в нем смелости встретить отказ, видеть её больной, затравленный взгляд. Пусть пройдет немного времени, она успокоится и они поговорят. Обязательно поговорят. Иначе просто быть не может.

====== Часть 28 ======

Кабинет выглядел так, будто промчавшийся ураган выдернул его из самого центра писчебумажного магазина, при перелете одним боком зацепив ближайшую кофейню. На полу валялись разбросанные папки и папочки с документами и просто отдельные криво выдранные из тетради листочки в клеточку, огрызки недописанных текстов, форматные листы и невероятное изобилие рукотворных бумажных шариков, не долетевших до мусорки. На диване и стульях стопками лежали банковские выписки, компьютерные распечатки, факсы и прочая бумажная хренотень. Рабочий стол Кэла был загроможден неопрятными кучками счетов, грудами писем и разномастных квитанций, соседствующих с пустыми чашками из-под чая и мутными, залапанными чем-то черным стаканами. На самой высокой стопке, опасно балансируя, лежал закрытый ноутбук, для надежности придавленный массивным канцелярским набором из которого почему-то торчали не ручки и карандаши, а несколько иголок дикобраза, пластмассовая вилка и поблескивающий в солнечных лучах хромированный гаечный ключ.

Комнату наполнял резкий запах разогретой пластмассы, молотого кофе и сдобного теста.