Теракты и диверсии в СССР. Стопроцентная раскрываемость

— Сходство, пожалуй, одно. Январский взрыв 1977 года стал самым кровавым терактом в московском метро советской эпохи, а нынешний — самым страшным в условиях новой России. А вообще это очень разные как по техническому исполнению, так и по последствиям теракты. Сегодня вряд ли кто станет оснащать взрывное устройство механическими будильниками или же возить его в чугунной утятнице, как это было в 1977 году. Что касается жертв, то разница столь огромная потому, что в первом случае взрыв произошел на открытом участке между станциями «Измайловская» и «Первомайская», взрывная волна ушла в открытое пространство. Когда бомба взрывается в закрытом пространстве, как это случилось между «Автозаводской» и «Павелецкой», поражающий фактор в десятки раз мощнее. Тем не менее тогдашний Председатель КГБ СССР Юрий Андропов назвал теракты 1977 года преступлением века. В плане терроризма это были очень спокойные, тихие времена. «Взрывными» преступлениями тогда на Лубянке занимались всего 30 человек, и те, честно говоря, не были перегружены. Сейчас этим занимаются тысячи, но результат, мягко выражаясь, оставляет желать лучшего.

— Аркадий Федорович, упомянутая вами утятница тоже сыграла роль ниточки, которая помогла выйти на след преступников. Как это было?

— По осколочным фрагментам нам удалось установить, что утятница была произведена на одном из харьковских предприятий, куда меня немедленно командировали, хотя от этой поездки многого не ждали. Но мне повезло: на месте выяснилось, что данная партия — всего 50 утятниц — была экспериментальной, имела особый цвет и состав эмали, из-за чего в торговую сеть не пошла. Начальство использовало их как дарственные, и мне удалось составить список тех, кто стал владельцем столь редкого изделия. Далее все было делом техники. На расследование ушел почти год, после чего террористы Степан Затикян, Акоп Степанян и Завен Багдасарян были арестованы и вина их полностью доказана.

— Некоторые правозащитники, в том числе и академик Сахаров, выступали в защиту Затикяна, который был настроен антисоветски, утверждая, что дело в отношении него было сфальсифицировано.

— Я могу только сказать, что мы честно делали свое дело и сегодня я могу спокойно смотреть в глаза своим детям и внукам. Что касается Затикяна, то я бы говорил не столько о его антисоветских, сколько о сепаратистских настроениях, которые в конце концов привели его на скамью подсудимых. Я пока не знаю, есть ли у пятничной трагедии чеченский след. Если он есть, можно утверждать, что нынешний теракт тоже имеет сепаратистские истоки.

— Московские станции метро наводнены усиленными нарядами милиции. Обсуждаются предложения оснастить входы в метро спецаппаратурой, способной выявлять взрывные и иные опасные вещества. Как вы к этому относитесь?

— Усиленные наряды проблему не решат. Милиционер всегда на виду, и изворотливый преступник всегда найдет способ его обойти. Я помню, как после трагедии 8 января на патрулирование метрополитена было брошено около 800 курсантов Высшей школы КГБ СССР. Неприметные в гражданской одежде, они сопровождали поезда, следили за подозрительными лицами целый год. Результат не заставил себя долго ждать — 2 ноября 1977 года при проверке документов у одного из граждан было обнаружено взрывное устройство, которое преступники планировали взорвать на Курском вокзале. Наверное, метро можно закрыть для террористов техническими средствами. Но улицы, площади, митинги и шествия не закроешь. Мое личное мнение: мы сейчас пожинаем плоды крупнейших политических ошибок в отношении Чечни прежнего руководства страны. Исправлять их придется десятилетиями. И наиболее эффективный здесь инструментарий — политический.

ВЗРЫВЫ В СТОЛИЧНОМ МЕТРО В ПОСТСОВЕТСКИЕ ВРЕМЕНА

Второй теракт в истории московского метро произошёл поздним вечером 11 июня 1996 года. В поезде между станциями «Тульская» и «Нагатинская» взорвалось самодельное взрывное устройство, четыре человека погибли, четырнадцать получили различные ранения. От взрыва один вагон был разрушен, другие повреждены. Пассажирам пришлось пешком добираться до ближайшей станции. Взрывное устройство фугасного типа, эквивалентное по мощности одному килограмму тротила, было заложено под сиденье вагона, где находилось техническое оборудование состава. 7 декабря 1997 года были задержаны двое подозреваемых в совершении теракта, имена которых не разглашались.