Терапия

Я замерла, как только почувствовала, что уперлась ногами в кровать. Он стоял передо мной с непоколебимой уверенностью, источая тонны мужества. Он нагнулся, запустил пальцы под край своей футболки и потянул ее через голову. Я опустила взгляд на его рельефный пресс, которым всегда восхищалась. Он начал расстегивать свои темные джинсы, внутри которых на боксерах мои глаза наткнулись на фразу «Ты счастливица!». Это было довольно правдиво. Он спустил штаны, позволил им упасть вокруг его щиколоток, и все, что на нем осталось — это боксеры «Найк». Ини идеально обтягивали его загорелые ноги, ну, и все остальное.

Я сглотнула, пытаясь избавиться от комка в горле, и его голос вырвал меня из моего похотливого разглядывания.

— Ложись, Джесс.

Я молча легла и отползла назад, ближе к спинке кровати. Он медленно подошел к кровати, и холодок распространился по всему моему телу, когда он лег рядом со мной. Он вытянул руку и одним пальцем провел по моей губе, к моему подбородку, к шее, вниз между моими грудями к краю футболки.

Наклонился, едва касаясь губами моего уха, и прошептал:

— Я собираюсь снять твою футболку.

Его слова послали дрожь предвкушения по моему позвоночнику, я закрыла глаза, и зажала одеяло подо мной в кулаках. Нервозность пронеслась в моей голове, и я поняла, что до смерти боялась с кем-то спать. Но Джейс — не просто кто-то. Мой Джейс. Он был другим. Это было по-другому. Мы были другие. И я знала, что это не будет похоже на любой другой секс, который у меня был.

Он, должно быть, почувствовал мою неловкость, потому что наклонился и прижался губами к моей щеке.

— Все в порядке, Джесс. Просто позволь мне заставить тебя почувствовать себя хорошо, позволь мне любить тебя.

Я растаяла от его просьбы. Хотя это было больше, чем просьба, в его словах была невысказанная команда, обещание, что он будет любить меня, заботиться обо мне, заставлять меня и мое тело чувствовать то, что никто другой не заставлял. И тогда я была потеряна, полностью потеряна в Джейсе и его обещаниях. Он мог взять все, что хотел.