Терапия испытанием

– Она развивалась постепенно в течение нескольких лет. Как бы строилась. В детском саду, в первом и во втором классе у него были очень хорошие учителя. По-настоящему понимающие люди. Но время от времени он просто упирается и отказывается делать то, что просят. Если он решит что-то не делать, он этого делать не будет. Сдвинуть его невозможно. Сейчас эта проблема заслонила все. Потому что, когда он вспылит, мы никогда не знаем, чем это кончится. Когда приступ проходит, Артур устает и остальное время плачет. Он так сильно ударил учительницу, что ее пришлось госпитализировать. Он сделал ей очень больно. Два синяка и сотрясение. Теперь Артура перевели в другой класс, и ему очень плохо.

Когда маму попросили проанализировать ситуацию, она сказала:

– Он должен все контролировать. Должен контролировать. Когда Артур теряет контроль над ситуацией, такое ощущение, что он чувствует, будто теряет нити управления, и не хочет этого. Он должен сообщать учительнице, что будет делать, а что – нет. Сейчас он в своем классе в изоляции.

Терапевт обратилась к мальчику, и тот сказал:

– Мне кажется, в этом классе я веду себя лучше. Думаю, что если постараюсь, смогу лучше учиться. Я хочу сидеть на диете, но все время нарушаю ее.

– Что для тебя самое тяжелое? – спросила терапевт.

– Мои вспышки раздражения. Папа подарил мне боксерскую грушу, и когда у меня нет приступа раздражения, я в нее стучу, вроде бы помогает. У меня обычно много энергии, когда наступает приступ.

– Хорошо, – сказала миссис Ортис, – теперь я хочу поговорить несколько минут с вашими родителями, поэтому прошу, молодые люди, пройти в приемный покой.

Оставшись наедине с родителями, миссис Ортис сказала, что хотела бы выяснить, что в прошлом срабатывало в воспитании сына и дочери и как их шестилетняя девочка уживается с братом.

– Сейчас Рут борется с ним, – ответил отец. – Раньше боялась, а сейчас борется за себя. Он бьет ее, а она не убегает, а пытается дать сдачи. В каком-то смысле это хорошо, но я боюсь, что он ей голову снесет.

– Вы боитесь этого мальчика? – спросила миссис Ортис.

– Я вам кое-что расскажу, – ответил отец с нескрываемым восхищением в голосе. – Неделю назад у нас произошел невероятный случай. Я слышал обо всех этих приступах, но сам ни разу не видел ничего из ряда вон. Где-то недели две назад он заупрямился по поводу какой-то ерунды, и с ним случился этот припадок. Я схватил лопатку и шлепнул его по заднице. У меня сердце кровью обливалось, когда я это делал. Так вот, на него это не произвело ни малейшего впечатления. Что бы вы ни делали, ему на это наплевать. Он никогда не покажет, что задет.

– После вашего шлепка он не прекратил истерику? – спросила миссис Ортис.

– Нет, только начал бить меня. Я ему не мешал, и он стоял и колошматил меня изо всех сил.

Терапевт подвела итоги их усилиям: диета, программа «Обучение родителей эффективности», шлепание.

– Приступы – это что-то отдельное, особенное. Как будто внутри у него переключатель, – вступила в разговор мама.

– Вы боитесь этого мальчика? – теперь уже ее спросила миссис Ортис.

– На личном уровне я его не боюсь, – покачала головой мама. – Но я внимательно слежу за ним. Не хочу, чтобы он сделал больно себе или кому другому или разрушил дом. – Она засмеялась. – Я имею в виду, что лично я не боюсь, что он меня поранит. Но все это очень неприятно.

– Что меня пугает, так это то, что я не понимаю этого, – сказал отец. – Это ненормально.

– Да, это, без сомнения, ненормально, – отозвалась мама.

– Я никогда раньше не видел ребенка в таком сумасшедшем состоянии. Просто страшно – как будто он одержим. Я даже подумывал об этом. Это просто другой человек.

– Кажется, что у него в душе – безграничный гнев, – продолжала мама, – и я хочу понять, что же стоит за этим гневом. В чем причина? Он не чувствует себя в безопасности. Много, много раз он говорил, что папа его не любит или что папа его ненавидит. Чаще всего я позволяю ему выговориться, а потом привожу ему конкретные примеры того, что папа для него сделал.

Узнав, что поблизости не живет никто из родственников, а значит нет никого, чтобы помочь этой паре, терапевт позвала мальчика для беседы. Когда терапевт попросила описать какой-нибудь конкретный случай, вызвавший проблему в школе, выяснилось, что таковой случился на этой неделе. «Это было связано с резинкой», – попыталась рассказать мама, но терапевт попросила рассказать самого мальчика.