Терапия поведением

М.П.: Во-первых, Вы сказали совершенно верно, что демонстрант... там нет инициативы, там нет здорового мира, нет здоровой реальности.

Но ведь он - живой человек! Когда, в силу каких-то потрясений, событий... Меня, например, врачи приговорили к смерти в семь лет - это очень недвусмысленно побудило к реалистичности. Потому, что все стало всерьез! И, наверное, мне этим повезло, потому что до того...

«... В моих пай-мальчишеских правилах

Написать пункт про небо, забыли»!

Так вот, когда, в силу каких-то ситуаций - внешних ли, внутренних - произошло то, что человек соприкоснулся с собой, с реальностью, то есть, хоть на миг вышел из парадигмы демонстранта и, когда потом он это новое выращивает в себе, то дальше он может смотреть на себя - демонстранта как бы со стороны. Он может брать и присваивать средства демонстранта. Тогда эти средства превращаются в артистизм. Раз.

В умение так вжиться в роль, в состояние другого - два.

Ну, простые вещи. Мы тогда сочувствуем, пристраиваемся. Только делаем это уже не механически, а искреннее, проникая в смысл действия. Не манипулируя. Ведь можно пристраиваться, не включаясь, а можно пристраиваться любя.

Например, я долгое время... У меня было ощущение,., от 19 лет до 23-х, ну, такого полного единения со всем этим миром! Я всех «так понимал, так понимал»! И вдруг я заметил, - с интеллектом у меня на то время было лучше, чем сейчас, - я заметил, что я просто смотрю на человека, как он на меня, - это теперь все описано. И дышу, как он, и слушаю, как он. О чем он говорит, - я не знаю! Что он говорит, я не знаю. Теперь это называется - пристройки.

Я стал от этого уходить. Стало гораздо труднее. Потому что оказалось, что то состояние вместе, - в том моем случае - оно было искреннее. Оно не было механической пристройкой - и мне было хорошо и другому было хорошо вместе.

Я был студентом, а ко мне приходили, как вы их называете, «сумасшедшие» домой, и спрашивали: «Миш, мне ложиться в психклинику? - я там медбратом работал. - Мне ложиться в сумасшедший дом или не ложиться?». Если я говорил, ложиться - шли, ложились. Если я говорил, не ложиться - шли, куда я советовал.

Вы верную вещь говорите, о том, что одно другого не исключает.

Я, наверно, не очень точно выразился.

Атрибутика демонстративности, если она сознательно выбрана и присвоена, оказывается особым даром! Инициативное, ответственное использование превращает все средства демонстранта в талант. Это же самая отзывчивая артистичность!

Сейчас я читаю Б. Акунина. У него есть герой, которого как самого себя нет. Он - гениальный актер. Вживаясь в роль, он ее наполняет чужой жизнью, и полностью отождествляет себя с ролью.

Так вот, когда ты уже есть, то это вначале затруднит непосредственность реализации твоих средств, зато потом, когда ты их осваиваешь, ты можешь осуществлять любые роли.

Я на Ваш вопрос отвечаю? Да? Спасибо, Арсений!

Катя: Меня Катя зовут. Я правильно поняла, что поведение демонстранта отличается от здорового поведения только тем, что здоровое поведение - это поведение демонстранта и еще разное поведение? Поведение демонстранта этот спектр сужает? Верно?

м.п. : Нет. Я думаю, что Вы неверно ставите вопрос.

Демонстрант имитирует здоровое поведение. То есть демонстрант - это артист, который передразнивает, то, что он видел у здоровых, чувствовал рядом со здоровыми, или то, что он чувствовал в других демонстрантах. Его поведение -имитация. Но, в отличие от артиста, имитация неосознанная им самим. Есть такой термин - имитатор.

Речь не о сравнении со здоровым, а о механическом передразнивании. В имитации демонстранта, в поведении демонстранта нет никакого смысла для него. Он красив не для себя, он умен не для себя, целуется не для себя. Все не для себя. Затраты огромные! И, в конце концов, даже, если он этого не сознает, он все равно пребывает в скрытой депрессии, и эта его скрытая депрессия нарастает. Это просто состояние накапливания депрессии, потому что нет будущего, и завтра ничего не будет для себя.

Катя: Но у него при этом есть какой-то его идеальный мир, который он придумал, и какие-то свои правила...

М.П.: Стоп, стоп, стоп! Давайте точно разговаривать. Он ничего не придумал!

Катя: А что?

М.П.:Он перенял! Вы говорите: «придумал»...

Потом еще...

Его образ правил совсем не обязательно осознанный. Это мы говорим: «придумал». Вы говорите так, как будто это отражается в его голове.

Большинство демонстрантов ничего о своем образе не знают. Просто «так должно быть».

Другое дело, что это «должно быть» взято без критики, взято откуда-то, и его порабощает.

Вы хороший вопрос ставите. Это очень частое явление.

Катя: ...Когда берется без смысла и используется там, где это не приживается? Я прошу прощения! У меня вопрос как-то не формулируется...

М.П.: Нет, Вы хорошо спрашиваете.

Катя: Откуда тогда, если человек демонстративный, если он всю жизнь принимал вот эти правила игры и выбирал обман, нежели искренность и подлинность, где ему найти необходимость, чтобы вот идти в мир и быть настоящим?

М.П.: Ой, сколько вопросов Вы поставили!