Терема России. Самые красивые деревянные сокровища Центральной России и Поволжья

В декоре теремов особое предпочтение отдавалось пропильной резьбе, превращающей наличники, карнизы и причелины в деревянное кружево. От других видов резьбы она отличается тем, что фон нанесенного на доску рисунка полностью удаляется (выпиливается) и в итоге получается ажурный орнамент со сквозными отверстиями. Хотя подобная сквозная резьба была знакома древнерусским мастерам еще в XI веке, особую популярность она обрела именно во второй половине XIX столетия. Это было вызвано не только модой на рус ский стиль, но и целым рядом причин. Нехватка древесины при больших объемах строительства привела к возникновению в стране лесопильных заводов и распространению пиломатериалов. Тонкие доски могли быть использованы только для пропиловки. Легкость и простота изготовления пропильной резьбы была также связана с появлением новых плотнических инструментов, и в итоге именно этот тип резьбы получает признание на всей территории России.

Наряду с пропиловкой существовали и другие техники декора, свойственные каждому конкретному региону. К примеру, в Верхнем Поволжье получила распространение глухая резьба, выполнявшаяся при помощи долота и представляющая собой деревянный барельеф разной глубины долбления его элементов. А Тюмень могла похвастаться великолепной объемно-рельефной резьбой, сравнимой с иконостасной. Профессиональные архитекторы, проектировавшие особняки в русском стиле для богатых заказчиков, частенько сочетали в своих работах сразу несколько типов резьбы, создавали на основе народных мотивов совершенно новый орнамент. В итоге возникал своеобразный синтез, когда крестьянская архитектура проникала в город и оказывала влияние на стилевое зодчество, но одновременно сама ассимилировала приемы и формы городских архитектурных стилей.

На рубеже XIX–XX веков происходит очередная трансформация национальной темы, к которой раньше всех приходят художники, связанные с Абрамцевской и Талашкинской мастерской. Вслед за Васнецовым и Малютиным архитекторы стали предпочитать узорочью русского стиля крупные, обобщенные формы геометрических очертаний, придававших постройкам характер монументальных и эпических произведений с романтической окраской. Наступает эпоха модерна. «Всякие украшения, вроде петушков, полотенец, сложная накладная резьба должны отойти в область недоразумений. Простота, монументальность, логичность и самобытность форм древних построек должны лечь в основу возрождающегося русского зодчества». Эти слова архитектора Суслова как нельзя лучше описывают тот переломный момент в развитии архитектуры, когда о себе заявляет «неорусский» стиль, который некоторые исследователи относят к национально-романтическому направлению модерна, а некоторые считают вполне самостоятельным явлением.

Если мастера русского стиля вдохновлялись в первую очередь московской и ярославской школами, то адепты неорусского стиля проявляли глубокий интерес к архитектуре Новгорода и Пскова, Владимиро-Суздальской земли, деревянному зодчеству Русского Севера. В 1901 году архитектор Федор Шехтель проектирует комплекс деревянных построек для отдела России на международной выставке в Глазго, который стал воплощением новой эстетики. Он напоминал сказочный город, живописный по форме и силуэту, и заключал в себе то самое эпическое начало. Четыре огромных деревянных павильона на берегу реки Келвин синтезировали в себе новаторские приемы композиции и характерные для модерна ленточные окна и огромные витражи. Вместо резного кружева Шехтель использовал стилизованные под наивное народное искусство росписи, помещенные над входами и на стенах: они рассказывали зрителю о содержании экспозиций. Высоченные шатры и крыши с крутыми скатами отсылали к северным храмам.

На рубеже столетий русские зодчие проявляли огромный интерес к работе с деревом, отмечая брутальность и невероятную художественную выразительность простого бревенчатого сруба. В своих творческих поисках мастера шли подчас совершенно разными путями, в результате чего деревянный модерн в России превратился в явление крайне многоликое и неоднородное. В данной книге мы сфокусируемся лишь на национально-романтическом ответвлении этого стиля, явившегося прямым наследником русского стиля Ропета и Гартмана. В рамках данного направления традиция строительства теремов получила естественное развитие, хотя выглядели они уже несколько иначе. Тем не менее необходимо понимать, что, помимо теремов, в этот период строились и совершенно иные деревянные сооружения – без какого-либо национального колорита. Их архитектура отсылала к европейской, международной версии модерна – в частности, к франко-бельгийско-му ар-нуво – и заслуживает отдельного исследования.