Теремок на Патриках или Резиновая однушка

– Девонька, я без понтов кабацких. Сегодня здесь, а завтра там. Стопэ в меня влюбляться! Я вообще сирота. Не знаю, что такое ласка. До 16 лет я жил в детдоме. Ну как жил – выживал. Постоянно сбегал и курить начал лет в восемь. Это чтобы грозным казаться, и чтоб старшаки не унижали. Попрошайничал, воровал. А потом вдруг семья для меня нашлась, верующая. Они меня как раненного щенка взяли к себе. Но ничего путного из этого не вышло. Меня все время задирал их старший сын. Я сдерживался, как мог. Но не получилось, я втащил ему по наглой роже. Родители разбираться не стали – просто как игрушку – вернули меня обратно в детдом. А я из-за этого положенной квартиры лишился. Вот такой эксперимент получился. Теперь вот брожу один по свету – ни одной родной души. Еще и руку сломал недавно…

– Так тебе жить негде?

– Точняк!

– Не проблема. Пойдем ко мне, Заяц. Будем вместе жить. Ты мне так нравишься. Ты какой-то настоящий. Может, что-то получится.

– А че. Резонная предложуха. На вот, возьми свой кошелек. Вытащил у тебя, пока с тобой разговаривал. Я не буду тебя обижать, обещаю. И вообще, не напрягу.

– Только со мной сестра живет – Квакушкина…

– Не дрейфь, красава. Уживёмся все вместе на хате!

И стали они втроем жить-поживать. Да так дружно, что другим на зависть. Поставили в комнате двухъярусную кровать. И всем места хватило. Заяц приносил продукты, Машка готовила, а Катюшка убиралась. И всех всё устраивало. Но однажды Заяц пришел домой сам не свой. Норушкина тут же к нему:

– Что случилось, милый?

– Да, траблы серьезные с моей Алиской-сестричкой.

– У тебя ведь нет родственников…

– Нет. Она тоже из детдома. Короче, ушла от мужа – обьюзил её, мучил, хайлайтил, избивал.

– Бедная девочка!

– А когда забеременела, вообще, как будто с цепи сорвался. Орал, она чуть ребенка не потеряла. Я с ним перетирал эту тему несколько раз. Но через несколько дней после разговора – он снова за своё. Ещё и шары заливает прилично.

– Ой, как страшно. Ей обратно нельзя.

– Короче, сказал ей, рыжая, беги от этого чепушилы… Она и убежала. Вон пузатая под окнами с чемоданом стоит.

– Где?

Машка подошла к окну на кухне, отодвинула шторы в желтый горошек и увидела, как через дорогу стоит рыжая девушка лет 25-ти и сжимает ворот коричневой шубки от холода. А рядом с ней стоит огромный красный чемодан с Эйфелевой башней. Неожиданно Алиса вскинула голову, и её взгляд вдруг встретился с Машкиным.

Машка тут же улыбнулась и обратилась к Зайцу.

– Нельзя что бы она вот так… Понимаешь! Зови её к нам.

И заяц позвал.

Алиса оказалась очень милой девушкой. Спокойной и терпеливой. Заяц уступил ей своё место, а сам стал жить на кухне. Алиса двигалась еле-еле – была у же на сносях. Она рассказала, что муж – ей вовсе не муж. У него есть официальная жена и дети. И быть она с ним никогда не хотела – он её просто вынудил. Постоянно угрожал. Наверное, и сейчас он будет её разыскивать, но вот на Патрики точно не сунется.

Стали они жить вчетвером, и вообще не спорили. Никто никому не мешал и не лез в душу. Были общие порядки – не шуметь и в 22-00 отбой. Никто не злоупотреблял. Это было похоже на взрослое сосуществование, на которое вынудили обстоятельства. И всё население небольшой однушки на Патриках было по-настоящему счастливо.

Квакушкину потянуло на добрые дела. Она как волонтер стала кормить бездомных на Павелецком вокзале. Каждый раз на кормёжку приходили по 200 человек. Холодные, голодные, больные люди были рады горячей еде. Среди них выделялся скромный паренёк Сергей Волков. Днем он обычно подрабатывал разнорабочим, и, если его не кидали с заработком – мог проплатить хостел для ночлега. Если не получалось – жил на вокзале. Хотя охрана знала всех бездомных в лицо и выкидывала их после десяти вечера.

Квакушкина взяла молодого парня под крыло. Выяснилось, что Сергей и, правда, попал в какую-то мясорубку судьбы. Он приехал в Москву из маленького городка. Устроился айтишником в небольшую компанию. Снял квартиру и даже встречался с девушкой. Но неожиданно началась черная полоса. За год один за другим стали уходить из жизни все его родственники – бабушки, дедушки, родители… Сергей стал пить. Сначала его бросила девушка. Потом он лишился работы. И как вишенка на торте – он сломал себе ногу. Возвращаться уже было некуда – на недвижимость стали претендовать и другие родственники. За квартиру в Москве платить стало нечем. Так Сергей оказался на улице. В первый же год бродяжничества, он так простыл, что ему пришлось сделать операцию на легких, и половину вырезали. И вот в таком состоянии, его встретила его Квакушкина.

Ей стало по человечески жалко Сергея. Хороший ведь человек. Пить давно бросил. Настоящий потеряшка, которому просто нужны была крыша и время встать на ноги.

Квакушкина рассказала эту историю Норушкиной. И та не смогла остаться в стороне. Решено – Сергей до лучших времен будет жить с ними. Они пригласили его в свою странную компанию, отмыли, Заяц поделился одеждой, а жить Сергей стал в коридоре.