Терешкова летит на Марс

Этот парень потом оказался за столом рядом с Пашей, и ночью они немного разговорились. Парень, выяснилось, работает на стройке. «Путинку» он пить отказался – принес с собой какую-то дорогую горилку. Раза три Паше бросилось в глаза, что ногти его соседа как-то слишком уж молодо-здорово отблескивают – как масляный лучок в винегрете. Сосед поймал его взгляд. Подтвердил: пару дней назад зашел в салон и «привел себя в порядок».

Заглатывая порцию «Путинки» и впиваясь зачем-то в свежий помидор – оглушительно безвкусный после водки, Паша мрачно думал, что вот она – примета времени: строитель с маникюром. Не так абсурдно, кстати. Идет перераспределение ролей, и наступает эра не технарей даже, а людей физического труда – с кучей времени, бабла и сил, а главное, без «тараканов в голове». Им все доступно, и они уже в авангарде не только техническом (навороченный мобильник; спецы в компьютерах, программах, сети; чуть не англоязычность, как следствие этого), но и – концерты, показы, модное кино, проекты… Это тебе не интеллигент в третьем поколении, сын училки, который нигде не бывает, ничего не видит и не знает, и не узнает.

– Так, за московский Новый год! – взверещали в два часа. «Граждане, давайте хоть без шампанского, ну будем гуманистами…»

Ходили пускать петарды, вернулись замерзшие и довольные – наглотавшись и свежего, и жженого воздуха. Развалились на мелкие компании. Кто-то уж и на диване спал, кто-то дербанил дешевый кухонный приемничек, добиваясь права на музыкальный суверенитет.

– Как Наташка-то? – спросил Игорь, не пьяный, но взвинченный водкой больше обычного.

– Да так же… – И Паша мямлил про Питтсбург, негров, квартирную хозяйку, тараканов.

– Возвращаться не собирается?

Зачем отвечать на глупый вопрос.

Но глаза Игоря уже загорелись. Он уже был занят любимым своим делом – сотворением сюжетов.

– А давай… А пусть ее вышлют из Америки! Чего усмехаешься, реально, там сейчас многих высылают… Ага! Мы пошлем на ее адрес письмо (ну, в смысле, не мы, – анонимное), а в нем белый порошок! Там ЧП, расследование, то, се… Она иностранка…

– Наша почта не пропустит, – флегматично отозвался Данила.

– Да? – Игорь не любил, когда в его таинство вмешивались, но никогда не сдавался. – А вот! А там же вроде высылали каких-то пакистанцев, которые искали какие-то схемы самолетов, что ли. Терроризм, все дела… Шикарно! Вложим в конверт чертежи!

Это да, это пугало иногда: он действительно не понимал, где граница между «всерьез» и всеми его карнавальными бреднями, во главе с представлением о себе самом как об эдаком Толкиене. Он уже носился по квартире, по всему этому полураспаду праздника, выясняя у хозяина – есть ли Интернет и принтер. А в Павле поднималась, как вода, обида: он здесь чужой, с кучей пьяных посторонних уродов, он – один, его бросила любимая девушка – и не бросила даже, а просто отодвинула в сторонку; и вот он стоит со свежим скальпельным разрезом, а над ним еще и глумятся, еще и кто!

Глумятся, оседлав вдвоем компьютер, весело шарясь по поисковикам; и вот уже Данила распечатывает чертежи какие-то с официального сайта КБ Туполева и озабоченно спрашивает, держа листы в руках:

– А Ту-104, интересно, подойдет?..

– Все! Хватит!

– Мы же тебе хотим помочь! – по инерции весело крикнул Игорь, его улыбка гасла.

– Да перестаньте! Помочь! Чему – помочь! Наташка в этой гребаной Америке не просто так. Она молодец. Она делает карьеру, строит свою жизнь, понимаете! А че ей возвращаться, че ей здесь делать-то? Со мной сидеть? С вами? Да кто мы вообще такие! Возвращатели, мля, нашлись…

Друзья застыли изумленно, да и Паша не ожидал от себя таких воплей.

– Да ладно, чего ты… – Растерянный Данила рвал бумажки.

– Паш, ну серьезно, ну извини…

– Вы просто достали. «Наташа, Наташа». Мне и без вас тошно.

Ну а дальше, конечно, стало совсем неинтересно. Да и времени – пятый час. Паша засобирался домой, спать, и напрасно друзья призывали его остаться, чтобы вместе пойти к Даниле на заветные койко-места.

И шагал он один по яркому, извергающему салюты-салаты, пьяному, но уже мрачно впадающему в похмелье городу.

II

– Волгоград! Первая линия – Волгоград!

Никто не кинулся. Волгограда вообще не наблюдалось. Разнокалиберные сумки, утянутые синими пакетами и скотчем до бесформенных тюков, катались на ленте транспортера уже по третьему кругу. Напрасно Павел с Наташей, да и все, кто прилетел, ловили их за бумажные хвосты, чтобы сличить номера с корешками багажных бирок. А вот теперь объявили: это, оказывается, Волгоград. И все покорно отошли от ленты. А где же – их? И никаких ведь волгоградцев в пустом приземистом зале, похожем на цех по сборке синей целлофановой байды…

Это было за два месяца до мрачного Нового года – в начале октября 2006-го. Наташа ехала в посольство, уже в который раз. Бумажки разноцветные, справки; выпрямившиеся от скуки кудри факсов с готовым выцвести напрочь текстом… Как она не уставала. А в этот раз запросто и, может, для проформы спросила:

– А хочешь со мной?

– В Америку?

Посмеялась…