Терминатор

Болт отлива, бочка пива, бойся, млад и стар.

Утром — драка, ночью — драка и пивной угар.

Девки, водка, пых, селёдка и свободный секс.

Всем пугаться, всем бояться, ненавижу всех.

(ДИВ, «Чужой»)

— Все учащиеся Гриффиндора должны представить мне подписанные разрешения на посещение Хогсмида, — сказала профессор МакГонагалл.

Ребята гуськом потянулись к столу своего декана. Одним из последних был непривычно тихий Поттер, который на этот раз не пытался ни петь на уроке песен, ни трансфигурировать одноклассников в белых крольчат. Надо было отдать засранцу должное — крольчата у него получались что надо, разве что раз в десять крупнее и зубастее положенного. За долгие — слишком долгие — два года вынужденного общения с мистером Поттером, Минерва приучилась все время держать его в поле зрения и при необходимости заколдовывать Петрификусом, потому что парализующее заклятие было единственным способом контролировать его неуемную гомицидную активность. Но сегодня мальчик, из-за которого железная гриффиндорская леди начала тайком сочувствовать Волдеморту, вел себя на редкость прилично, что означало, что он что-то замышляет.

— Поттер, где ваше разрешение?

— Прошу, профессор.

МакГонагалл смерила его строгим взглядом.

— Ваши родственники — магглы, если я не ошибаюсь? У вас не возникло проблем с подписанием разрешения?

Гарри злобно ухмыльнулся.

— Я сделал им предложение, от которого они не могли отказаться.

— Сейчас проверим, — в тон ему ответила МакГонагалл и взмахнула волшебной палочкой над пергаментом. Размашистая подпись Вернона Дурсля вспыхнула красным.

— Так, так, — сказала Минерва, даже не пытаясь скрыть торжествующие нотки в голосе, — в список ваших достижений можно добавить подделку документов?

— Угу, — буркнул уязвленный Поттер, — «документов, подделка», в списке она будет как раз между «денег, воровство» и «Дурслей, доведение». Так я могу пойти в Хогсмид?

— Разумеется, нет! Для всех будет лучше, если вы останетесь здесь.

Утром Хэллоуина Гарри был так грустен, что от тоски даже подсыпал одноклассникам рвотного в овсянку, но, к сожалению, мадам Помфри быстро исправила результаты деятельности его зельедельческого гения, и вскоре третий курс в практически полном составе покинул школу. Гарри швырнул в друзей напоследок навозную бомбу и вернулся в гриффиндорскую башню, где дал смачного пинка подвернувшемуся под ноги Колину Криви, залег на диван прямо в ботинках и, поймав дефилировавшего мимо Косолапсуса, подхватил его под брюхо и водрузил себе на грудь.

— Нас все бросили, — пожаловался он. Косолапсус приблизил к его лицу свою плоскую морду и обнюхал, легонько щекоча Поттеру нос своими роскошными длинными усами. Потом чихнул — от человека пахло порохом.

— Давай нассым им в тапки, котик, — продолжал Гарри. — А я тебе за это мышку дам. У меня их много… есть зеленые, есть оранжевые.

Надо сказать, что после неудачных попыток запомнить подопытных мышей в лицо, Гарри подключил воображение и с помощью простенького заклинания раскрасил их во все цвета радуги соответственно со своим художественным вкусом, а точнее, его полным отсутствием. Десятка два фантазийного вида мышей уже третий год жили в спальне мальчиков, мешая всем спать по ночам звуками спаривания.

— Мряу, — согласился кот.

— А еще знаешь что? — шепнул ему на ухо Поттер. — Здесь не работает электричество, и поэтому я не могу смотреть кабельное или бросить фен в ванную старост, когда там будет кто-нибудь мыться. Но! Знаешь, в чем нет электрических деталей? Правильно, в револьвере. Котик, ты понимаешь, о чем я?

— Мррыы, — одобрил Косолапсус.

— Я сделаю револьвер, — сказал Поттер мечтательно, — а потом поймаю Сириуса Блэка. Как думаешь, он согласится провести для меня курс молодого маньяка?

— Фыр, — кот скептически дернул ухом.

— С тобой приятно разговаривать, — сообщил ему Гарри. — Никаких «Гарри, это опасно», «Гарри, как тебе не стыдно», «Гарри, а это не взорвется?», «Гарри, нам лучше расстаться, можешь навещать детей по воскресеньям». Ну ладно, мне пора.

Он поднялся с дивана, спихнув Косолапсуса на пол, и направился было к выходу из башни, как вдруг хлопнул себя по лбу и развернулся на сто восемьдесят градусов.

— Эй, котик, мы чуть не забыли про тапки! Буду благодарен, если ты возьмешь на себя спальню девочек.

3.6

И под визги женщин роняющих фрукты,

И истошных визг тормозов,

Я лицо расплескал по терке асфальта,

И шины проткнула коса.

Мое мясо собрали студенты медвуза

В специальный большой мешок.

Их красивые, добрые, милые лица

Остались навечно со мной.

(А. Лаэртский, «Стопроцентная смерть»)

— Профессор Люпин, почему вы не дали мне сразиться с боггартом?