Терминатор. Часть 1

Ливень быстро и внезапно как начался, так и прекратился. И по территории обеих крепостей соединенных пятью бетонными через остров Татышев мостами, Скайнет уже наводил свой марафет.

Там после ливня уже ездили машины эвакуаторы DL40В, с многочисленными в виде рук гидравлическими манипуляторами и на толстых шипастых колесах. И увозили двух перегоревших начисто роботов Т-600 через один из пяти мостов в сектор В-8 и В-9, в район блоков Х10 и Х11, где была металлосвалка. На правую сторону Енисея. Другие многорукие на гусеничном ходу, роботы ремонтники B7-A17-V, занимались радиовышкой и выбитым стабилизатором высокого напряжения. Находящимся рядом с блоком Х50 в самом центре базы Скайнет в огромном закрытом бетонными стенами здании ядерным трансформатором. В ночном воздухе висел чудом выживший от ударов молнии зонд связи. И попрежнему по стенам цитадели S9A80GB18 шагали роботы танки, андроиды Т-500Т и вращались боевые турели, охраняя базу Скайнет с пленными и самими машинами.

— Тебе пора, Алексей — произнес Белов Андрей. Он почувствовал, что ему снова, становится плохо. И старался быстрее отправить молодого мальчишку подальше от себя, чтобы не напугать его своими мучительными конвульсиями и криком.

* * *

Было уже пять часов утра. Алексей вошел в свою больничную ночную палату и увидел сидящую за столиком и перебирающую какие-то больничные бумаги Юлию.

Он прошел, молча до постели. И лег, накрывшись тем одеялом. Прямо в своей белой больничной простыне.

Юлия молчала, и ничего не говорила, а только перебирала бумаги. Она вошла сюда к нему, но не нашла его в палате больного. И сразу вычислила, где он был. Включив рентгеновское зрение, она увидела Алексея в палате соседа Белова Андрея. Но не стала, им двоим мешать общаться. Ее не напугала гроза и молнии с дождем и громом, как и Верту. И что панически буквально подействовала на остальные машины самой лабораторной базы. Все потому, что Юлия была человек в теле машины. Рожденной еще до войны и видевшей эту грозу с дождем еще до того как стала роботом андроидом.

Юлия просто, молча и тихо, его ждала в его ночной пустой палате. Так она могла его Егорова Алексея прожать и до утра. Но он пришел, и сразу проскочил, увидев ее присутствие быстро в свою постель.

— Тебя гроза и дождь не напугал, Юлия? — спросил Юлию Алексей.

Юлия, тогда, встала и подошла к его постели и к нему лежащему там.

— «Она все, наверняка, слышала» — подумал Алексей — «Весь их двоих ночной разговор. Может даже целиком».

Алексей смотрел на нее внимательно, и не отрываясь, ожидая вопросов и распросов, что и зачем он там делал. Но Юлия молчала.

Юлия склонилась к его лицу своим лицом, уронив на него свои длинные русые вьющиеся распущенные по плечам, спине и груди волосы и глядя в его синие мальчишеские глаза своими девичьими робота доктора полуживыми из силикона и биотканей электронными, горящими красным светом камер глазами.

— Нет, Алеша — она произнесла, просто как живой настоящий человек ему и женщина — Я в первую очередь человек, а не машина. Ты забыл, наверное. И я жила еще до самой войны, и знаю что такое дождь и гроза. И знаю еще много чего как человек того, чего не знают машины.

Она взяла за правую руку Алексея своей тоже правой покрытой силиконовой тканью и кожей гидравлической рукой, сжав тонкими женскими пальчиками в запястье, измеряя ему пульс своего подопечного больного в считанные секунды. И занося в свое программное ЦПУ робота врача больницы блока Х50 картотеку. И тут само, как-то все случилось.

Он больной Егоров Алексей поцеловал ее. Прямо поцеловал в губы. Губы похожие на, настоящие, но из силикона. Полненькие девичьи губки робота гибрида. Андроида Т-S/A017(Latex Skin Prototype).

Он Алексей смог это сделать. Это как-то произвольно и уже свободно. Он уже целовал женщину. Всему виной Лескова его предательница Багира. О предательстве, которой он еще не знал. Из-за которой, он оказался в этом плену. И из-за которой, погиб радист армянин Гарик Резвый. Она и научила его любить и целоваться. Научила всему еще совсем мальчишку. Пробудив страсть любви к женщинам. Подарив опыт первого секса в том бункере полковника Гаврилова и позднее еще раз уже в своем бункере. И никто не знал, никто… Даже майор Кравцов этого не знал. А если бы узнал, наверное, бы, удивился. Алексей не тянул на хорошего, молодого повесу и бабника. Это было, глядя на Егорова Алексея даже трудно себе представить. И он, возможно и был бы таким, если бы не эта Багира. Он был еще двадцатилетний молодой сопляк. Да еще из лесной таежной староверческой деревни. Но все же… Он поцеловал Юлию. Поцеловал машину. Робота андроида. Робота, который поставил его контуженного на ноги. Хоть и пленного, но по приказу Скайнет она его вылечила, и он ее поцеловал.