Терминатор. Часть 1

Координаты эпицентра взрыва NP058680.

Приступить к немедленной эвакуации населения и личного военного состава из зоны радиоактивного заражения.

В настоящий, и в последующие моменты организуются противорадиационные центры. Приступить к работе они смогут через два часа. Всем постоянно проверять показание дозиметра. И определять текущий уровень радиации. При фиксировании высокого уровня радиации немедленно обратиться за медицинской помощью.

Он снова видит это. Снова горящий в ядерном огне гибнущий мир. Он думал, что не увидит его уже больше никогда. Он уже думал, что этот сон закончился навсегда. И вот, он видит снова этот странный кошмарный сон и видит ее. Она идет впереди и ведет его. Ведет по каменным руинам разрушеннго города. Среди оплавленных сгоревших машин и автобусов. Ведет куда-то. Мимо стреляющих и разрушающих этот мир машин. Ведет туда, куда она сама хочет. И она держит Алексея за руку. Теперь уже сама. Та женщина с горящего голубоватым светом большого экрана, который он видел во сне до этого в каком-то глубоком подвале или бункере. Среди стоящих вокруг него практически живых роботов машин. Где он сам становился машиной.

Он снова кричит — Мамочка!

И она протягивает опять ему свои женские голые в пепле руки. И он, снова прыгает из того разбитого ядерным взрывом окна, но его не уносит ледяной жгучий ветер, а забирает она. Забирает ото всех, кто к нему теперь тянет свои руки. От тех, кто хочет своего спасения от надвигающейся своей неминуемой гибели. Там все и неимущие и власть имущие. Все, кто остается за его теперь спиной. Целыми семьями под стволами шагающих и ездеющих и истребляющих их машин. В лучах плазменных выстрелов и взрывов. В зареве пожаров.

Кто он теперь? Кто? Он Алексей и сам этого пока не знает. Но верит ей и не пытается вырваться из ее рук. Он называет ее мамой. Почему именно ее мамой. Мамой заменившей во сне ему настоящую земную мать.

Почему? Опять и попрежнему почему?

Он не знает ее до сих пор. Но она назвалась его мамой.

И он назвал ее тоже своей мамой. И снова, выпрыгнул из того окна гибнущего мира.

И он видит, снова ее это с карими, почти черными глазами невероятной красоты лицо. Он, видит ее целиком. Совершенно и снова голую. Но, очень стройную, красивую и молодую, лет не более тридцати.

Снова облепленную человеческим пеплом и своими распущенными теми длинными змеящимися по ее обнаженному как у некоей Богини, смуглому брюнетки телу, спине плечам и голой с торчащими черными сосками женской колышащеся груди волосами. И она, не стыдится своей перед ним наготы, и ведет его как проводник, взяв за руку куда-то. Далеко от всего этого ядерного хаоса. Расталкивая по сторонам обступающих их обоих людей. Ведет к какому-то яркому свету. Свету, поглощающему весь остальной мир. Она ведет как некая Богиня, пришедшая именно только за ним к тому яркому свету, к тому еще ему неизвестному, но иному новому миру. И она спешит туда. И, буквально тащит его волоком. А он, буквально бежит за ней, как маленький ребенок за своей матерью.

Там крутятся какие-то большие металлические блестящие в ярком том свете круги. Кольца. Один в одном и оттуда в лучах ярких электрических разрядов и молний, охватывающих световой яркий лучистый шар, исходит тот яркий свет, который с гулом и гудением, пожирает пространство и весь этот ядерный военный мир.

И Алексей видит себя и видит себя как бы еще со стороны. Словно, чьими-то еще глазами. И он видит себя, тоже совершенно голым. И видит свою схваченную рукой той женщины в черном свою правую руку. Это рука робота. Рука машины. Рука еще не обросшая плотью и кожей. Как некий металлический шевелящийся протез из гидравлики и сермеханизмов. Она говорит ему, что превращение до конца не завершено.

И эта женщина постоянно называет его своим сыном, и она его тащит к тем вращающимся один в одном кольцам и к какой-то пустоте.

— ТERRA МЕGA — она говорит ему Алексею — Нам туда.

И они входят в этот ослепитльный яркий искрящийся живыми лучами свет. И он их поглощает целиком. И та женщина, прижимается к нему всем телом и называет его любимым. Она обхватывает Алексея за шею, и он чувствует, что он уже не мальчик лет двадцати, а уже взрослый мужчина. Влюбленный мужчина в ту невероятно красивую до безумия черноглазую черноволосую нагую женщину. И она любит его как безумная и прижимается к нему своей пышной полной красивой женской грудью и торчащими черными теми сосками и своим волосатым под ее округлым животом лобком к его мужскому уже взрослого мужчины детородному члену и лобку. И он сам ее прижимает к себе той в сервоприводах и гидравлике металлической рукой. Обхватив за гибкую узкую талию над широкой женской задницей и округлыми изящными берами. И чувствуя упругую сильную спину. И он хочет ее. Он чувствует, как его мужская детородная плоть наливается, твердеет и касается ее промеж прислонившихся к его ногам ног под тем волосатым лобком женской промежности. Он тянется к ее красивым женским губам, и она говорит ему — Еще не время, мальчик мой любимый. Еще не время.