Терминатор. Часть 1

В принципе, она ему именно как баба, понравилась, но вот не как машина. Но, он уже и не думал теперь о ней как о машине. И она придавила его аккуратно, но сильно, рассчитывая давление своим жидкометаллическим и пластичным робота полиморфа женским телом. Она, вообще каким-то непонятным образом убрала свой металлический вес. Она была достаточно теперь легкой. Словно и не из металла совсем. Наверное, машина умела регулировать на самом деле свой вес. И сейчас весом была не тяжелее любой живой женщины ее возраста. Но вот сила была, все же не женская. И она придавила к той его постели, и он понял, что сопротивление не даст никакого результата. Да и его восставшая живая мужская давно не любившая женщин плоть между ног, не желала уже сопротивления. Даже не смотря на жуткий охвативший его ночной страх.

— Расслабся — произнесла жгучая распутница брюнетка — Иначе мне будет трудно тебя расшевелить, но я отсюда без удовлетворения не уйду.

— Я — произнес дрожащим голосом он ей.

А она ему ответила — Лучше сосредоточься, где нужно и покажи мне, какой ты мужчина на деле как на словах.

Она взгромоздилась на него верхом, расставив свои те шикарные, полные бедрами и икрами в смуглом ровном кофейном загаре женские молодой тридцатилетней походной сучки в красных длинных ботфортах ноги. Словно пришедшая с улиц американского города Нью-Йорка, уличная проститутка, но шикарная и обворожительная. Совершенно теперь голая, и только в одних тех красных сапогах. Она отбросила в сторону его одеяло и спустила с него солдатские широкие трусы. И эти ее руки. Тоже, голые, и положенные на его грудь. И растопыренными утонченными пальцами, вцепившиеся в Кравцова мужскую голую грудь. Вонзив свои острые как у кошки накрашенные ногти уличной походной и развратной распущенной проститутки.

Она опустилась к нему своим лицом, медленно и тяжело дыша уже насадившись своей женской промежностью на торчащий Виктора вверх детородный член. Промежностью так похожей на настоящую, как у настоящей женщины. Даже с волосатым лобком. Прижимаясь низом своего смуглого округлого с круглым пупком и пирсингом живота к его животу. И наклонившись к нему, касаясь его той полной шикарной женской трепыхающейся в тяжелом страстном и любовном дыхании грудью.

Это было невероятным. По настоящему невероятным и Кравцов и не мог себе такого представить, когда ехал в машине BL–V9 и под охраной роботов Т-600. Он только и думал о ней. И ему показалось, что он даже влюбился. Влюбился в эту чертову жидкометаллическую красивую до жути сучку Верту. Это было невероятным, но факт. И он сейчас даже думал не о Егорове Алексее, и о том разговоре со Скайнет. И о том, что там, в секторе В-16 в блоке Х17 недавно случилось. Он думал о ней. О Верте. Как она, потом, искоса на него там предупреждающе и игриво украдкой улыбаясь, смотрела, когда их двоих привела под охраной к самому Скайнет. И как она объездила майора Кравцова. Непримиримого своего и заклятого врага. И он не почувствовал даже, что это был робот. Ничего не выдало в ней машину. Она даже была теплой. Теплой, как реальная живая земная женщина. Эта чертова сучка Верта. Она скакала на нем как на коне. И он под ней изнывал от любви и блаженства. Его детородный член скользил в смазке из жидкого металла в ее том словно в настоящем влагалище и, казалось, сотрется в кровь. И Виктор даже кончил. Он даже не поверил в это, после стольких одиноких без женщин лет одинокого закоренелого вояки.

Ее поцелуи были тоже как у живой женщины. Теплые даже горячие губы. Губы из жидкого металла, но мягкие и нежные. И ее язык, проникал в его рот и скользил там. И ее большая полная размера четвертого женская грудь. Она уронила ее ему на лицо, а он даже не побрился и зарос уже порядком щетиной. Он, как и сейчас ощущал ту полную женскую из полисплава и биоплоти нежную мягкую и одновременно упругую ее грудь. Те черные, торчащие скачущие по его в щетине и лицу той груди соски. А он как придурок чекнутый хватал их своими губами и зубами. И она произнесла, тяжело дыша ему и обжигая жарким теплом исходящим изнутри ее металла. От того молекулярного тела машины Т-1001.

Эта чернобровая скачущая на его торчащем детородном члене путана красотка, укрыв его своими волосами, черными вьющимися длинными как змеи из жидкого металла волосами. И целовала, и целовала бесконца его майора Виктора Кравцова.

— Небритый и колючий — произнесла она ему, изгибаясь и запрокидывась в гибкой узкой уличной красотки брюнетки талии назад, прыгая на его торчащем мужском детородном члене. Дико застонав на разных звуковых интонациях. И, похоже, тоже кончила. Кончила как живая женщина. Ему так, по крайней мере, показалось тогда. Машина трахалась с ним и кончила. И он кончил в нее.

— «Ведь расскажи кому, не поверят» — он и сейчас думал, когда его вернули в блок Х19 — «Расскажи, и засмеют. Даже эти пленные».