Терминатор и Дюймовочка

Гриня обвел туманным взглядом всех присутствующих и спросил:

— А где босс, Фома и остальные?

— Твоего босса муравьи съели. — Леха с улыбкой указал на тело Германа.

Дуболомов посмотрел и покачал головой:

— Давно пора, а то он совсем забеспредельничался, а вот Фому и остальных жаль, они попали под его дурное влияние.

В лесу послышались голоса, сопение собак и хрипы милицейских раций, и через минуту на поляну вышел вооруженный отряд из двадцати человек. Во главе его шел начальник Управления по борьбе с терроризмом полковник ФСБ Перекатов. Рядом с ним были чины поменьше и два десятка рядовых милиционеров. Алексей положил автомат на землю и подошел к друзьям.

Оперативники изучили место происшествия, осмотрели трупы бандитов, раненых и вызвали по рации криминалистов.

— Неужели ты один их всех обезвредил? — задали вопрос изумленные милиционеры.

— В общем, один, но мне друзья помогали, — застеснялся Леха.

— Один, — добавил Витек и с улыбкой посмотрел на друга. — А теперь нам можно уйти? А то моя дочь больна, ее бандиты насильно увезли из больницы, а ей необходимо ехать в Америку для проведения сложной операции.

— Сейчас снимем показания свидетелей и потерпевших, обследуем место преступления и всех отпустим, — объяснил полковник.

— Давайте поступим так, — начал Леха, — вы тут без нас все обследуйте, а мы с вами в Москве свяжемся и дадим показания.

— Так не делается. Надо…

— Я сам знаю, что делается, а что не делается, — начал злиться Коновалов и потянулся к автомату. Милицейское твердолобие его раздражало. — Взрывать мосты — делается, пускать поезда под откос — делается, а уехать домой больным, усталым людям — не делается. К тому же вы не забывайте, что мы выполнили вашу работу.

Милиционеры посовещались и, записав адреса всех присутствующих, отпустили их с миром. Всех, кроме Грини Дуболомова и Альфреда.

— А этот человек был с нами, когда мы с бандитами сражались, — вдруг произнес Коновалов и показал на Репутатского.

Альфред вскинул на него удивленный взгляд и запричитал:

— Да, да, и моя дочь подтвердит. — Он уставился на Катю, а та фыркнула, презрительно посмотрела на отца и отвела взгляд. И на этот раз милиционеры поверили Коновалову и отпустили Репу.

— Спасибо вам за то, что помогли мне уехать домой, — Альфред вдруг начал благодарить Леху, а тот зло посмотрел на него и потом объяснил:

— Я тебя освободил не для того, чтобы ты домой ехал, а для того, чтобы ты отвез нас в психиатрическую больницу, где содержат мать Кати.

Услышав это, Альфред открыл рот от изумления.

— Отвезешь нас к ней — останешься жив и здоров, а нет…

— Отвезу, — выдохнул Репутатский и опустил голову.

Слушая их разговор, Катя возрадовалась в душе. Она давно не видела матери и очень хотела с ней встретиться.

— А было бы еще лучше, если бы она переехала к нам жить. — Катя с надеждой посмотрела на Алексея.

— Именно, — кивнул тот.

Глава 21

Милиционеры показали друзьям ближайший путь к реке и даже дали провожатого. На реке недавних беглецов встретил катер и отвез в город, а там машиной их доставили на вокзал, и друзья благополучно добрались до столицы на поезде.

На Ленинградском вокзале они взяли такси и отвезли усталую, измученную погонями Светлану в госпиталь. Витек остался с ней, а Катя, Алексей и Альфред поехали в психиатрическую клинику имени Кащенко, туда, где под стражей содержали мать Кати. По приказу Коновалова Альфред должен был забрать ее домой, и на этом ее заточение заканчивалось.

Когда приехали, Репутатский пошел оформлять документы, а Алексей и Катя сидели в просторном вестибюле и ждали его возвращения. Катя нервничала и все время ерзала на стуле.

— А я ее узнаю? — переживала она. — Я столько лет ее не видела.

— Узнаешь, — подбадривал Леха.

— А она меня узнает, ведь я уже выросла?

— Не так уж ты и выросла, узнает, — улыбался он.

Наконец час томительного ожидания закончился, двери отворились и на пороге появилась мать Кати. Она была среднего роста, нормального телосложения и приятной наружности. По ее опрятному внешнему виду нельзя было сказать, что она душевнобольная. Одета она была в махровый полосатый больничный халат, косынку и замшевые шлепанцы.

Увидев ее, Катя вскочила со стула и бросилась к ней. Мать, заметив несущуюся к ней девочку, сразу поняла, кто она, присела на корточки, расставила руки и приняла дочь в свои объятия.

— Мама, мама! — закричала Катя и вдруг заплакала от счастья. Женщина тоже была не в силах сдержать слезы и разревелась. Так они стояли обнявшись и плакали, плакали, плакали. Они не виделись девять лет.

— Милая моя, хорошая, любимая девочка, — шептала мать, — ты уже совсем большая, взрослая. Как давно мы не виделись.

— Мамочка, милая мамочка, любимая, я так соскучилась, я так ждала нашей встречи, так тосковала. Я тебя должна познакомить с одним человеком, это он сделал так, что мы снова вместе, — залитая слезами Катя повернулась и показала рукой на Алексея Коновалова.

От драматизма ситуации даже у Лехи на глазах выступили слезы, а когда его представляла Катя, он встал и, смахнув соленые капли со щеки, взглянул на женщину.