Термитник Хеллстрома

Перудж усмехнулся. Реакция сидевших за столом была такой, как и предсказывал шеф. Сейчас он полностью владел вниманием собравшихся – редкая ситуация в этом собрании гигантов.

Человек, сидевший слева от Перуджа, спросил:

– И что, никаких сомнений?

– Абсолютно.

Из доклада Дзула Перуджа

Джозеф Мерривейл. Краткая характеристика.

Объекту неведомы такие мешающие деловым связям эмоции, как теплое отношение к коллегам, хотя он и способен в высшей степени правдоподобно их имитировать. Административные способности соответствуют уровню стоящих перед ним задач, хотя ему и недостает инициативности и творческого отношения к делу. Он полностью соответствует определенному нами функционалу должности директора оперативного отдела, и под его руководством отдел работает в высшей степени стабильно. Сам же директор в случае необходимости, без сомнения, отправит своих сотрудников на смерть. Рекомендую повышение в должности.

Выйдя из конференц-зала, Перудж ощутил себя триумфатором. Было несколько щекотливых моментов с этой мерзавкой, но он отлично справился, если принять во внимание данные обстоятельства. Перудж так и не понял, зачем они включили женщину в состав Совета директоров.

Когда он вышел на улицу, был дождь. С одной стороны, воздух посвежел, а с другой – запахло мокрой пылью, этого Перудж не любил. Он подозвал такси. За рулем, как назло, была женщина. Но делать было нечего, и Перудж сел на заднее сиденье, попросив:

– Отвезите меня в «Статлер».

Куда еще проберутся эти женщины? Столь хрупким созданиям нельзя доверять работу, требующую сил и выносливости! О женщинах Перудж составил мнение, наблюдая за собственной матерью, которая шла по жизни, раздираемая конфликтом между грузом наследственности и требованиями пола. Насколько ей было известно, среди ее предков были выходцы из Африки, индейцы чероки, португальцы и каджуны. Порой она не скрывала, что гордится своей родословной.

– Не забывай, мой мальчик, – говорила мать, – что твои предки жили в этой стране задолго до того, как белые бандиты ступили на ее берега.

Или напоминала сыну:

– Мы были моряками еще при Генри Мореплавателе, в те времена долгие путешествия означали верную смерть.

Но иногда эти всплески гордости мать обуздывала осторожными предупреждениями:

– Дзул, ты достаточно белокожий, чтобы никто не понял, что в тебе течет негритянская кровь. Играй в белые игры, мой мальчик, – в нашем мире это единственный способ одержать победу.

Что ж, Перудж так и поступил, и победа осталась за ним. Эта мерзавка из Совета директоров принялась с пристрастием допрашивать его по поводу деятельности Хеллстрома, пытаясь поймать на противоречиях. Спасибо, шеф предупредил его об этом:

– Они попробуют распотрошить вас и своими вопросами залезть нам в самое нутро. Разрешаю бить их, не щадя. Удар за ударом.

Таким вот был шеф – настоящий отец по отношению к тем, кому доверял.

Собственного отца Перудж не помнил – тот был всего лишь первым в длинной череде мужчин, пользовавшихся расположением Хуаниты Перудж. Вообще-то девичья фамилия у нее была Браун – банальность, молодая мать легко сменила ее на более таинственное «Перудж». Отец ребенка прожил с Хуанитой достаточно, чтобы назвать младенца Дзулом в честь своего полузабытого дядюшки, после чего на рыбацком траулере отправился в коммерческий рейс, который удовлетворил бы самые ужасные мечты Генри Мореплавателя. Во время шторма траулер сгинул недалеко от Кампече.

Любовь к трагедиям была чертой характера Хуаниты. Она наполняла жизнь восторгом постоянного поиска: нужно было непременно найти замену утраченной привязанности, которую время сделало еще более романтической и недостижимой. Что касается Дзула, то Хуанита создала для мальчика миф о могучем Джоне (изначально Хуане) Перудже, бронзовокожем гиганте, способном на любое героическое деяние. Ревнивый Бог забрал его, и это свидетельствовало не в пользу Всевышнего.

Именно эта трагедия, которую Дзул видел сквозь призму фантазий матери, заставила его простить Хуаните отклонения от норм морали, просматривавшиеся в ее поведении. И вообще, первые и самые сильные впечатления от женщин убедили его, что эти создания неспособны выдерживать жестокие удары судьбы, если у них нет отдушины – радостей и удовольствий постели. Так уж они скроены, и следует с этим мириться. Другие мужчины могут быть с ним не согласны, но, очевидно, они скрывают то, что их женщины ничем не отличаются от прочих.