Терновая обитель

― Нет, что вы. Агнес и Джессами Трапп часто навещают меня, да и Вильям тоже. Кстати, я собиралась сама прийти к вам познакомиться и узнать, не против ли вы, чтобы Вильям надолго уходил из дома. Да, и поблагодарить за яйца, которые вы передали. Огромное вам спасибо.

― Право, не стоит. Яйца и молоко на ферме не проблема. А мы все еще часть большой фермы, и семейство Йеландов очень хорошо к нам относится.

― Так что же насчет Вильяма? Мне очень нравится, что он приходит ко мне, да и, честно говоря, он делает большую часть работы в саду, но может быть, он нужен вам дома?

― Ничего подобного. Я почти все время занят своей книгой и боюсь, что уделяю ему слишком мало внимания. Мальчик любит Торнихолд и очень скучает по вашей тете.

― Мне тоже так кажется. Тогда все в порядке, не правда ли? За исключением того, что бедному Вильяму приходится много работать, приходя в гости!

― Ему это нравится. И спасибо большое за то, что вы ему это позволяете. Знаете, когда я погружен в свою книгу, я ничего и никого не замечаю вокруг. Я пытался спланировать работу так, чтобы быть свободным, когда у Вильяма каникулы, но так никогда не получается. Все лето я пишу и совсем не занимаюсь сыном. Ну что ж, пожалуйте в дом! Прошу сюда ― здесь ванная, вымойте руки чистой водой. Вильям, слетай наверх, принеси из аптечки бинты и пластырь, хорошо? Вот, а когда мы обработаем ваши порезы, тут и чайник подоспеет.

Вильям мгновенно вернулся, держа в руках бинт и пластырь, а затем исчез куда-то по своим делам. Я залепила царапины и вошла на кухню, где меня уже ждал гостеприимный хозяин. Фермерская кухня очень отличалась от моей ― длинная, с низким потолком и огромным камином в дальнем конце комнаты. Впрочем, готовили здесь на электрической плите, что стояла неподалеку. Два окна выходили на зеленые пастбища и холмы. Оба подоконника были завалены папками и бумагами, в расположении которых при ближайшем рассмотрении можно было обнаружить некое подобие системы. Посередине комнаты стоял чисто выскобленный стол, с одной стороны которого помещались гора вымытой посуды, солонка, масленка и полбутылки красного вина. Вся кухня имела опрятный рабочий вид ― кухня человека, занятого работой, но успевающего следить за собой.

На свободном конце стола стояли чайник и две кружки. Хозяин заварил чай и поставил передо мной круглую коробку с печеньем.

― Садитесь, пожалуйста. Молоко? Сахар?

― Только молоко. Спасибо. ― Я еще раз обвела глазами комнату. ― Что замечательно в таких вот старых фермерских домах, так это кухня. Самое просторное и солнечное помещение во всем доме. Вы топите камин?

― Почти каждый вечер, когда на улице не очень жарко. Вильям делает здесь уроки. Что касается меня, то я работаю в своем «кабинете» ― это небольшая комнатка, темная, как могила, с окном, выходящим на стену свинарника.

― Из всех комнат вы выбрали эту? ― поразилась я.

― Она больше всего подходит для работы. Вы никогда ничего не напишете, сидя перед окном, из которого открывается чудесный вид. Будете целый день смотреть на птиц и думать, чем бы вы могли заняться на улице. А так ничего другого не остается ― и вы работаете.

― Вы шутите?

― Ничуть. Тяжелую работу нельзя сделать, постоянно отвлекаясь. Устал ― отправился на короткую прогулку, проветрился.

― Как Баньян, который писал в тюрьме, да? Только вот у него не было возможности «проветриваться».

― Я думаю, его выпускали на прогулку время от времени, но он получил целых двенадцать лет, поэтому у него оставалось время и для работы.

― Для такого образа жизни подойдет любая тюрьма, так что вам повезло, ― засмеялась я.

― Знаю, знаю. Поэтому я так рад, что Вильям часто бывает у вас. Ваша тетя была очень добра к нему, и ее смерть стала для него настоящим ударом. Она прекрасно ладила с детьми.

― Я знаю.

― Тогда можете представить себе мое удовольствие, когда Вильям вернулся из Торнихолда и рассказал, что познакомился с вами и что вы ― просто потрясающая. Я цитирую.

― К тому же колдунья, не забывайте.

― Конечно! Я наслышан о том, как ваше прикосновение исцеляет больных хорьков.

― Мы просто дали ему пилюлю, приготовленную тетей. Вильям показал мне, где они лежат, и дал необходимые инструкции. Кстати, как вы справились с оставшимся лекарством?

― Замечательно. Хорек всего один раз прокусил толстую автомобильную крагу, когда я держал его. Вильям сравнивает ваши и мои способности лечить животных и, надо сказать, отнюдь не в мою пользу.

Я засмеялась.

― Похоже, Шелковый совсем выздоровел. А моя тетя часто занималась м-м… э-э… медициной?

― Да, конечно. С тех пор как мы здесь поселились, мы только и слышали, как люди называют ее местной целительницей. Вы вообще хорошо знаете эту часть Англии?

― Совершенно не знаю. Раньше я жила на севере страны, а здесь очутилась только потому, что тетя оставила мне в наследство Торнихолд.