Терновая цепь

– Не понимаю, о чем ты, – равнодушно произнесла Ари. – Я знаю только одно. Чем агрессивнее ты нападаешь на других, отец, тем пристальнее люди будут изучать твое прошлое. Надеюсь, ты сможешь выдержать эту проверку. Большинству из нас есть что скрывать.

Грейс сидела на кровати, прижавшись к стене. Ее трясло. Она завернулась в одеяло, но это не помогло.

Это началось утром, после завтрака, состоявшего из овсянки и тоста. В камеру вошел Брат Захария. Грейс угадала, что он испытывает беспокойство и жалость к ней, и это напугало ее. По своему опыту девушка знала, что жалость сродни презрению, а презрение означает, что твой собеседник считает тебя отвратительным, зловредным существом.

– Ребенок… – прошептала она. – Брат Кристофера. Он не…

«Он жив и поправляется. Вашу матушку нашли. Она заключена под стражу. Все завершилось поздно вечером; я рассказываю вам об этом только сейчас потому, что не хотел вас будить».

Как будто я могла уснуть, подумала Грейс. Александра, к счастью, спасли, но она сомневалась, что для Кристофера это что-то изменит.

Она все равно потеряла его навсегда.

– Матушка не… не причинила ему вред?

«Татьяна хотела нанести ему руну, и стило оставило сильный ожог. К счастью, руна не была закончена, и мы успели доставить его в лазарет. У него останется шрам».

– Она сделала это потому, что так умер Джесс, – едва ворочая языком, произнесла Грейс. – Умер после того, как ему нанесли руны. По ее представлениям, смерть Александра должна была восстановить справедливость.

Захария ничего не сказал на это, и Грейс вздрогнула, сообразив, что у него есть еще какая-то новость для нее. А потом у нее закружилась голова. Она поняла, что это за новость.

– Вы сказали, что моя мать арестована, – пробормотала она. – Это значит… она находится здесь? В Безмолвном городе?

Он наклонил голову.

«Учитывая ее прошлое, мы сочли, что ее необходимо держать в таком месте, где все выходы охраняются и где невозможно открыть Портал».

Грейс стало нехорошо. Ее мутило от страха.

– Нет, – прохрипела девушка. – Нет. Я не желаю, чтобы она находилась поблизости от меня. Я хочу, чтобы меня увезли отсюда. Посадите меня под замок где-нибудь в другом месте. Я буду хорошо себя вести. Я не попытаюсь бежать. Клянусь.

«Грейс. Она проведет здесь всего один день. После этого ее переведут в тюрьму Гарда, в Идрис».

– А она… она знает, что я здесь?

«Насколько я понимаю, нет. С момента ареста Татьяна не произнесла ни слова, – ответил Захария. – Ее сознание закрыто для нас. Наверняка это дело рук Велиала».

– Она найдет способ добраться до меня, – упавшим голосом произнесла Грейс. – У нее это всегда получается. – Она подняла голову. – Вы должны ее убить! И сжечь тело. Только так можно обезвредить ее.

«Мы не можем казнить ее. Мы должны получить от нее информацию».

Грейс закрыла глаза.

«Грейс, мы защитим вас. Я позабочусь о вас. Здесь самое безопасное для вас место. Поверьте, тюрьма Безмолвного города хорошо охраняется. Ваша матушка не сможет бежать из своей камеры – даже Принцу Ада было бы не под силу вырваться из этой клетки».

Грейс отвернулась к стене. Брат Захария не желал понимать. Он не мог понять. Грейс по-прежнему обладала могуществом, поэтому представляла для матери ценность. Мать найдет способ добраться до нее. Она сумела бежать из Адамантовой Цитадели, сбежит и из камеры в Безмолвном городе. Ее присутствие омрачало жизнь Грейс уже много лет, от нее невозможно было избавиться, как невозможно избавиться от яда, отравляющего кровь.

Брат Захария ушел, а Грейс схватила миску из-под овсянки, потому что ей показалось, что ее сейчас стошнит. Немного успокоившись, она отбросила пустую посуду, легла и закрыла глаза, но в мозгу у нее мелькали видения: лицо матери, лес Брослин, коварный голос, доносившийся из темноты. «Малышка. Я пришел, чтобы наделить тебя чудесным даром. Даром, о котором попросила меня твоя мать. Это власть над умами мужчин».

– Грейс? – неуверенно окликнул ее знакомый голос.

Нет, это было невозможно. Грейс выглянула из-под одеяла и не поверила своим глазам. За решеткой стоял Кристофер.

– Дядя Джем сказал, что мне можно навестить тебя. Но он говорил, что ты плохо себя чувствуешь.

– Кристофер, – прошептала она.

Юноша озабоченно разглядывал ее.

– Ты заболела?

«Ничего страшного», – хотела ответить Грейс. Хотела выдавить улыбку, чтобы не раздражать его, потому что знала: мужчины терпеть не могут больных и слабых женщин, которые создают проблемы, которым надо уделять время и внимание. Так говорила ей мать.

Но улыбнуться не получилось. Перед ней был добрый, бесхитростный Кристофер. Он сразу догадался бы, что Грейс притворяется.

– Я решила, что ты возненавидел меня, – с трудом заговорила она. – Я думала, что противна тебе из-за моей матери. После того, что она сделала вчера.

Он не посмеялся над ней, не отпрянул с отвращением, а продолжал спокойно смотреть на нее.