Терновый венец офицера русского флота

Исторические исследования обычно основываются на анализе экономических, социальных, политических и других факторов. В последнее время, в мировой практике таких исследований, начал применяться новый метод, где в центр ставится судьба отдельного человека в историческом процессе. Вникая в судьбу отдельного человека в исследуемый период, можно дополнять и уточнять истолкование того или иного исторического события.

Этой книгой я хочу донести до читателей не так исторические события и факты — они достаточно известны — как через них помочь представить и почувствовать дух того времени, будничную, боевую работу и бытовую, повседневную сторону службы и жизни офицеров Российского императорского флота, проследить, как те или иные события, повлияли на офицерские судьбы.

Морские летописи, морские хроники требуют строгого следования жесткой логике и хронологической последовательности исторических событий. Определенный вымысел при этом допускается, но он должен реализовываться на основе исторических фактов и документов. В книге, за каждой фамилией и изложенным событием, стоят архивные документы (аттестационные тетради, послужные списки, сведения о плаваниях, вахтенные журналы кораблей, приказы по флоту и флотилиям, телеграммы и телефонограммы, справки и списки, воспоминания очевидцев и участников событий).

Создание этой книги стало бы невозможным без помощи сотрудников архивов, музеев и библиотек Санкт-Петербурга, Москвы и Архангельска:

Российского государственного архива военно-морского флота (РГАВМФ);

Архива-библиотеки Российского фонда культуры; Государственного архива Российской Федерации; Российского государственного военного архива; Фотофонда Центрального военно-морского музея; Центральной военно-морской библиотеки.

Все фамилии, приведенные в книге подлинные. Конечно, переживания, мысли, действия, приведшие к тому или иному поступку героев, в тот или иной момент их жизни, следует принимать с поправкой «предположим», но результат этих действий зафиксирован самой историей в документах, и все приводимые в книге исторические факты, имели место.

В книге даты событий периода до 1918 года, приводятся по юлианскому (старому) стилю. В Белых войсках на Севере и Северо-Западе России был принят григорианский (новый) стиль.

Глава 1 Балтика. 1916 год

Эскадренный миноносец «Разящий» стремительно резал форштевнем волну, оставляя за кормой белый пенный бурун и выбрасывая из труб черные клочья дыма. Он шел курсом NО от острова Руно, в передовую базу флота — Куйвасто, на остров Моон. Брезентовый обвес открытого мостика потрескивал под напором ветра. Вахтенный офицер, опершись на поручни мостика и чуть наклонившись вперед, всматривался в горизонт, обводя его биноклем.

Светало. Рассветы на Балтике, в июне — чудо как хороши. Но не сейчас. Сейчас идет война.

Да идет война! Но он, мичман Садовинский, счастлив и горд! Он на мостике! Это его корабль, его боевой корабль! Сколько рапортов, сколько сил и нервов пришлось потратить ему, чтобы добиться права чувствовать вибрацию палубы под ногами. Награжденный Золотым знаком по окончании курса, он, как и все молодые мичмана, рвавшийся на боевые корабли, приказом директора Корпуса контрадмирала Карцова, был прикомандирован к Корпусу младшим офицером…

Громкий доклад сигнальной вахты: «По левому крамболу — аэропланы!» прервал воспоминания. Мысли мгновенно перенеслись от событий лета прошлого года в настоящее. В небе над горизонтом виднелись две точки. Точки быстро приближались. Неприятельские аэропланы!

4 ч 50 мин, 12 июня 1916 года, Рижский залив.

«Боевая тревога»!

По всем отсекам эсминца ударили колокола громкого боя: «По местам стоять!», «Боевая тревога»!

Первая бомба каплей оторвалась от аэроплана. Вторая капля, третья… Фонтаны воды, смешанной взрывной волной с осколками, обрушивались на палубу. Не снижая скорости «Разящий» круто валился с левого на правый борт. Открытый по аэропланам орудийный, пулеметный и ружейный огонь не давал результатов. Атаки с воздуха следовали одна за другой. Но теперь и германские пилоты стали осторожнее. Облака шрапнелей русских снарядов не позволяли им снизиться и прицельно атаковать.

В вахтенном журнале «Разящего» за 12 июня, мичман Садовинский сделал следующую запись:

4:50. Были атакованы двумя неприятельскими аэропланами; было сброшено 12 бомб — безрезультатно; открыли ружейный, пулеметный и орудийный огни, было выпущено 8 шрапнельных снарядов, 5 пулеметных лент.

5:30. Окончилась атака, легли на старый курс.

Атака аэропланов продолжалась 40 минут, а ему показалось, что прошли считанные минуты.